21 января 1924 года умер Владимир Ильич Ленин — человек, изменивший ход мировой истории. Для новой советской власти, строившей общество на материалистической философии, его смерть стала не только политической, но и мировоззренческой проблемой. Если души нет, а всё есть материя, то где же таился секрет его гения? Ответ решили искать в самом материальном органе — в мозге.
Мозговой феномен
Для этой миссии в 1925 году в СССР пригласили звезду мировой неврологии — немецкого профессора Оскара Фогта. Ему предоставили карт-бланш и неограниченное финансирование. Был создан специальный Институт мозга, оборудованный по последнему слову техники и с учётом личных эстетических предпочтений учёного.
Работа была ювелирной: мозг Ленина нарезали на 30 000 микроскопических срезов. Первые данные разочаровали: вес мозга составил всего 1340 граммов — на 200 граммов меньше среднестатистического. К тому же, орган был сильно повреждён болезнью и многолетним угасанием (художник Юрий Анненков, видевший его, сравнил с «сморщенным орехом»). Но наука 1920-х ещё верила в прямую связь массы мозга и интеллекта.
Похороны в СССР: во сколько они обходились гражданам
По итогам работы, Фогт составил доклад в Политбюро, в котором утверждал, что «Пирамидальные клетки у Ленина развиты гораздо сильнее, соединительные (ассоциативные) волокна между ними развиты гораздо больше». Таким образом, исключительность Ильича была доказана материалистически.
Госзаказ
Дальнейшие результаты развития нейробиологии, в том числе в Институте мозга (будущем ГУ НИИ МОЗГА Российской Академии Медицинских Наук), опровергли идею о том, что внешнее строение и физическая структура мозга каким-то образом отражает выдающиеся способности людей. При этом Фогт, в отсутствие конкурентов на заре этой науки в СССР, мог единолично сделать любой вывод и не получить опровержения.
Это дает основания полагать, что, хоть идея исследований и родилась от жажды знаний, она быстро превратилась в заказ партии. Прилагая материальные усилия, жертвуя вложениями в народное хозяйство, большевистское руководство ожидало идеологической отдачи, и получило ее.
Однако это не было пустой тратой ресурсов. Процесс исследований человеческого мозга был запущен. Сформировалась база образцов, люди стали передавать науке собственные органы. После смерти извлекался мозг и у других политиков, в том числе Калинина и Сталина. Материалистическая эйфория 1920-х дала могучий толчок будущей нейробиологии и нейрохирургии.
