12/04/24

Мушкетёры Александра Дюма: какие преступления они совершили

Что герои знаменитого романа постоянно находились не в ладах с властями и с законом – это все знают. Собственно, ощущение их постоянного прохождения по краю пропасти и придаёт остросюжетность повествованию знаменитого французского романиста.

Запрет дуэлей и анахронизмы Дюма

Герои Дюма регулярно дрались на дуэлях. Дуэли, как известно, были незадолго до этого запрещены эдиктом короля Людовика XIII – эдиктом, который постоянно называется «указом кардинала Ришелье». Впрочем, всю внутреннюю и внешнюю политику Французского королевства с 1624 по 1642 год вёл первый министр герцог де Ришелье, кардинал Франции. На этом, собственно, и построен фон романа: всесильный министр, во всём ему подчиняющийся безвольный король, отважные мушкетеры, якобы встающие на защиту попранных прав королевской власти.
Надо заметить, что представление Александра Дюма-старшего о политических событиях той эпохи, а особенно об их подоплёке, сильно отличалось от реального. Мимо романа прошли очень важные события тех лет, про которые ведётся повествование. Оно начинается в 1625 году. Уже тогда мы застаём в романе личную гвардию кардинала. Между тем, она была создана только год спустя и после очень важного дела, доказавшего личную преданность Ришелье королю. Был разоблачён заговор с целью убийства короля и возведения на престол его младшего брата, герцога Гастона Орлеанского. В заговоре оказалась замешана даже королевская жёнушка, милейшая Анна Австрийская. Всё это прошло мимо внимания писателя. В романе мы видим только появившуюся ни с того ни с сего гвардию заносчивого министра, которая-де прямо терроризирует честных дворян, не могущих прожить без дуэлей.
Кстати, о запрете дуэлей. В 1625 году его ещё не было. Он появился тоже только в 1626 году. 6 февраля того года король Людовик XIII подписал предложенный его первым министром эдикт, причём лично поклялся, что не станет миловать дуэлянтов. Правда, первое наказание по данному указу обошлось всё-таки без смертной казни.
Оставим в стороне эти анахронизмы, а равно пропуски в истории, допущенные Дюма может быть даже и сознательно с целью сохранить живой сюжет романа. Вернёмся к дуэлям. Ясно, что мушкетеров короля должны были бы уже несколько раз приговорить к смертной казни, если бы их командир граф де Тревиль не брал их под своё покровительство. Кстати, вот ещё один анахронизм романа: реальный Жан-Арман дю Пейре, граф де Тревиль стал командиром роты королевских мушкетеров только в 1634 году!

Убийство миледи

Но дуэли составляли не единственное и не главное правонарушение популярных героев. Достаточно вспомнить вооружённое неповиновение властям, устроенное нашими дуэлянтами в момент их ареста гвардейским отрядом господина де Жюссака. От заслуженного по законам наказания мушкетеров «отмазали», что называется, «по понятиям».
По мелочи можно вспомнить несанкционированное проникновение в женский монастырь кармелиток в Бетюне. Но, конечно, самым большим с точки зрения закона преступлением мушкетеров являлась «казнь», то есть убийство миледи. Убийство, совершённое группой по сговору. Все помнят, конечно, как находчивый д’Артаньян спасает себя и своих товарищей от наказания: он показывает Ришелье подписанное им разрешение, выданное на предъявителя, из которого явствует, что всё, что сделал предъявитель сего, сделано по приказу кардинала и на благо королевства.
Собственно, истории неизвестны документы кардинала Ришелье аналогичного характера. Конечно, если бы они и были, то после исполнения дела они должны были уничтожаться. Но, судя по всему, Дюма в данном случае просто выдумал ещё одну деталь, которая должна была характеризовать первого министра с самой плохой стороны. На самом деле, если вдуматься, то Ришелье не было никакого резона выдавать миледи индульгенцию на убийство мушкетера, тем более что такие дела вообще плохо согласовались с его политикой. «Нет такого народа, который я не смог бы засадить в Бастилию», — такие слова мог бы сказать и реальный Ришелье. У него были десятки способов законным путём заставить замолчать д’Артаньяна и его друзей, лишить их свободы. Незаконным же путём действовали всегда как раз они.
А поводом для придумывания кардинальской «индульгенции» на убийство для Дюма стали реально существовавшие в королевской Франции lettres de cachet – «письма с печатью». Это были готовые бланки для ареста, с заранее проставленной королевской печатью. Достаточно было только вписать имя арестуемого. Lettres de cachet выдавались в некотором требуемом количестве первому министру, наместникам провинций и т.д., особенно в периоды раскрытия каких-то заговоров. Практика выдачи lettres de cachet была начата как раз при Ришелье.

Преступление графа де ля Фер

Итак, убийство скопом миледи было самым тяжким преступлением, совершённым всем товариществом четырёх мушкетеров. Но наиболее тяжкое преступление совершил Атос, граф де ля Фер, ещё до начала событий, описываемых в романе. Собственно, это преступление и породило весь сюжет, связанный с миледи.
Атос однажды раскрывает д’Артаньяну, как граф де ля Фер (он ещё не сознался, что сам был им, хотя читатель это уже понимает) женился на прелестной юной девушке. Случайно, во время охоты, он обнаружил, что его жена была ранее заклеймена за совершение какого-то преступления. И тогда граф самосудом повесил свою жену – надо полагать, за обман. Атос оправдывает это так: граф-де был полным господином в своих владениях.
Вот с этого последнего тезиса и начнём. Имел ли граф де ля Фер право суда с вынесением смертного приговора в своих владениях? Это он мог делать только в отношении своих сервов (крепостных крестьян), да и то в очень отдалённые времена. В XVII веке феодалы во Франции уже не обладали такими правами. Вынесение смертных приговоров давно стало прерогативой королевской власти. Но положим, что в «медвежьем углу» графа де ля Фер такая практика ещё сохранялась. Что же дальше?
Его жена в любом случае не принадлежала к крепостным графа, иначе он бы на ней не женился. Дюма не слишком раскрывает происхождение миледи. Это означает, впрочем, что граф им не очень интересовался – ему просто понравилась красивая девушка. Факт клеймения за преступление доказывает, что эта девушка не была дворянкой по рождению – воровское клеймо ставилось простолюдинам. Однако это не давало графу права вынесения приговора над таким человеком, коль скоро он не был его крепостным.
Более того, став женой графа, миледи сама стала дворянкой. Над ними было совершено таинство церковного брака, и граф вообще не имел права судить свою жену. Он мог лишь заявить в церковную консисторию о расторжении брака по причине обмана со стороны жены о своём происхождении. И если церковь удовлетворила бы его просьбу (а это было нелегко), тогда миледи снова попадала в руки правосудия – королевского, но не графского.
Вместо этого, чтобы не тянуть волынку развода и не позориться публично, наш герой предпочёл убить свою злосчастную жену, полагая, что спрячет все концы в воду.