Советский генерал Апанасенко был человеком тяжелым. Многие его не любили за склонность к грубости, прямолинейность и взрывной характер. Зато он, чуждый всякому притворству и заискиванию вояка, сумел на удивление легко найти общий язык со Сталиным. Пускай однажды он и позволил себе неслыханную дерзость в адрес вождя.
Беседа со Сталиным
В октябре 1941 года Иосиф Апанасенко, командующий Дальневосточным фронтом, был приглашен на встречу к верховному главнокомандующему в Москву.
В сущности, причин для встречи было две: одна заключалась в том, что надо было обсудить ситуацию на фронтах и обговорить необходимость переброски части войск с Дальнего Востока в европейскую регионы страны. А о втором поводе для встречи полководец не мог догадываться: на него уже несколько месяцев назад был написан донос. Первый секретарь Хабаровского крайкома Геннадий Борков обвинял военного в грубости, неуживчивости и барских замашках. Якобы Апанасенко воспринимает весь дальневосточный округ как свою личную собственность.
Обвинения были серьезные. Однажды военный уже чудом избежал репрессии: Никита Хрущев вспоминал, что в 1937 году Апанасенко чуть было не стал фигурантом по тому же делу, что и маршал Тухачевский. Тогда у него получилось оправдаться, но репутация его с той поры была несколько испорчена. В реалиях сталинского СССР это могло привести к самым далеко идущим последствиям. Жизнь и карьера генерала, фактически, висели на волоске.
Сталин, хоть и считал Иосифа Апанасенко хорошим воякой, перед беседой испытывал определенное предубеждение по отношению к генералу. Изначально речь шла о том, что необходимо перебросить под Москву несколько дальневосточных дивизий (тех самых, которых история запомнит под названием “сибирских”). Это предложение не вызвало у генерала никакого протеста. Но вот когда речь зашла о том, что надо отправить в европейскую часть страны противотанковые пушки, несдержанный военачальник не выдержал. Он мигом вскочил со стула, отбросил в сторону стоявший перед ним стакан с чаем и взревел: “Ты что? Ты что делаешь?! Мать твою так-перетак! А если японец нападёт, чем я буду защищать Дальний Восток? Этими лампасами?!”
Геннадий Борков, со слов которого известна эта история, в эту секунду лишился дара речи. Он уже представлял себе, как по их душу едет черный воронок с людьми в черных хрустящих куртках. Генерал же продолжал свирепствовать: он говорил, что если придется, то скорее с чистой совестью пойдет под суд, но не оставит Дальний Восток без защиты.
Экспрессивное поведение генерала можно легко понять: он хорошо помнил тяжелые бои с японцами в 1938 году, когда во время сражения на озере Хасан СССР понес большие потери. Тем более, что нейтралитет, устоявшийся между двумя странами к 1941 году, был хрупким и ненадежным. Генерал не исключал, что союзная немцам Япония может в любой момент ударить по советскому Дальнему Востоку.
Реакция Сталина
Сталин, который обычно не позволял никаких грубостей в свой адрес, в этот раз на удивление спокойно и с пониманием отнесся к вспыльчивому военному.
“Успокойся, успокойся, товарищ Апанасенко! Стоит ли так волноваться из-за этих пушек? Оставь их себе” - примирительным тоном проговорил диктатор. И так военный, который позволил себе нахамить самому Сталину, остался жив. Больше того - он стал фаворитом вождя.
Военное время не сделало сложный характер Апанасенко мягче. На него по-прежнему регулярно приходили доносы в Кремль. Включая и очень серьезные: о том, якобы, что буйный генерал планирует, воспользовавшись суматохой войны, вывести Дальний Восток из состава СССР и объявить себя царем на захваченных землях.
Но обычно мнительный Сталин все эти донесения просто игнорировал. И быть бы Апанасенко маршалом, да вот только он погиб во время сражения на Курской дуге.
Источник:
© Русская Семерка
