В советское время многим довелось слышать крылатую фразу: «Живые, пойте о нас!», но мало кто знал, откуда она появилась. Так называлась повесть Всеволода Азарова и Алексея Зиначева, выпущенная в 1969 году. Повесть почти никто читал, потому что она была изъята из библиотек.
Фраза, поставленная в заголовок, была написана в записке, вложенной во флягу. А саму флягу нашли в петергофском парке, после того как сняли блокаду Ленинграда. В одной записке было; «Живые, пойте о нас! Мишка», а в другой: «Люди! Русская земля! Любимый Балтфлот Умираем, но не сдаемся Патронов нет. Убит Петрухин деремся вторые сутки Командую я. Патронов! Гранат! Прощайте, братишки! В. Федоров, 7 окт.»
Фляга это принадлежала бойцам Петергофского десанта, о котором в советское время старались не вспоминать, а если и упоминали, то без подробностей. В книге Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления» о десанте упоминается, но говорится лишь про то, что: «Моряки действовали не только смело, но и предельно дерзко». И как немцы боялись их: «К тому времени они уже хорошо были знакомы с тем, что такое «шварце тодт» («черная смерть»), как они называли нашу морскую пехоту».
В результате мало кто знал об этой операции, даже непонятно было, где именно и когда был десант. Одни говорили про Стрельну, другие про Петергоф, третьи вообще про Сосновую Поляну.
Только сейчас мы узнаем подробности той трагической операции. Описана она в различных исследованиях, посвященных обороне Ленинграда, — например, в «Трагедии Финского залива» Андрея Платонова и статьях историка, Олега Красильникова.
После того как немцам удалось в сентябре 1941 года взять Стрельну и Петергоф и отрезать часть войск Ленинградского фронта на Ораниенбаумском пятачке, командующий фронтом, генерал Жуков, отдал приказ о проведении операции, которую историки называют Стрельнинско-Петергофской. Со стороны Ленинграда должна была наносить удар 42-я армия, силами стрелковой дивизии, бригады морской пехоты и тяжелого танкового полка. Навстречу ей должна была наступать от Ораниенбаума 8-я армия, а с моря должно было высадиться несколько десантов.
Времени на подготовку операции было отведено три дня. Ни о каком налаживании взаимодействия между родами войск речи не было, все должны были выполнять поставленные задачи самостоятельно, не имея связи между собой. Жуков, для обеспечения фактора внезапности, отменил артиллерийскую и авиационную подготовку. В ходе операции артиллерия Балтийского флота и авиация, не имея данных о расположении своих частей, не имея разведки и корректировки, вели огонь по целям в глубине немецких позиция, что не дало никакого эффекта.
Наступление войск 8-й и 42-й армий было организовано плохо и захлебнулось практически сразу. Что же касается десантов, то их было высажено несколько и в трех разных местах.
Первый был 3 октября в районе Матиссова канала, где сейчас расположен известный жилой комплекс «Балтийская Жемчужина». В составе десанта было 250 человек из 6-й бригады морской пехоты, высажены они были с нескольких десятков шлюпок. После того, как десант вышел вглубь побережья, он был обнаружен немцами, понес потери и отступил к берегу, где укрылся в камышах. Ночью удалось вывезти около 70 человек.
5 октября высадили десант в Петергофе. Был сформирован сводный отряд в 510 человек из самых разных подразделений береговой службы и курсантов. Дело в том, что в этой части Финского залива даже катерам к берегу можно подойти лишь по немногочисленным узким фарватерам, большей частью искусственным. В остальных местах к берегу нужно идти по колено в воде несколько сотен метров. В результате при высадке уже были огромные потери. Остатки десантников прорвались в Нижний парк Петергофа, где сражались еще два дня. Выжило чуть более сотни попавших в плен.
Одновременно с Петергофским был высажен десант в Стрельне, западнее завода Пишмаш. В составе десанта было 500 бойцов из 20-й дивизии НКВД. Часть их (130 человек) так и не добралась до берега и вернулась. По некоторым сведениям, они просто отказались идти на верную смерть. Весь десант погиб в первый же день.
Генерал Жуков потребовал продолжать, и 6 октября было высажено еще 147 человек из той же 20-й дивизии НКВД. Десант обнаружили на подходе, большую часть уничтожили. Уцелевшие высадились в районе Стрельнинского кладбища. Ночью несколько человек, укрываясь в камышах, смогли выбраться через линию фронта.
8 октября к Стрельне отправился новый десант в составе 431 человек из той же дивизии НКВД. Высаживались в парке Константиновского дворца, примерно в километре от места высадки второго десанта. До берега добралось 249 человек, остальные погибли, часть вернулась обратно на катерах (тоже отказались идти на смерть). Вечером этого же дня нескольких выживших сняли с берега катера.
В тот же день, со стороны Ленинграда наконец начал наступление сводный танковый полк, в котором было 32 танка КВ-1. Без сопровождения пехоты танкисты прорвались к Стрельне, но десанта там не обнаружили. Обратно не вернулся ни один танк.
Все современные исследователи сходятся во мнении, что десантные операции были обречены на провал. И не только потому, что не было никакого взаимодействия и связи. Вся операция была в целом не организована и кроме общей цели — ликвидировать прорыв немцев к берегу Финского залива, конкретные задачи вообще не ставились. Подчиненные просто формально выполняли приказ Жукова, не смея возразить. В результате пехота пошла в наступление в один день, а танки на три дня позже. Десанты же вообще были сами по себе.
Наиболее трагичная судьба была у Стрельнинского десанта, когда приходилось высаживаться на побережье, где немцы уже ждали и готовились уничтожать наших бойцов еще на подходе. Людей просто отправили на убой.
Источник:
© Русская Семерка
