Россия удивила солдат вермахта не только огромными пространствами и суровым климатом, но и «грубыми», по мнению немцев, обычаями местного населения. Однако вскоре надменные «сверхчеловеки» поняли, что ради выживания им самим придётся частично «стать русскими».
Алкоголь
Русская водка не слишком отличается по вкусу от хорошо очищенного шнапса. Но вот для того, чтобы начать пить деревенский самогон с его избытком сивушных масел, оккупантам пришлось преодолеть психологический барьер. Особенно выделялся по вкусу свекольный вариант этого напитка, который гнали в южных областях СССР.
В сборнике воспоминаний, свидетельств и документов «Под немцами» упоминается, что сначала немцы называли самогон «гадостью». Но со временем бойцы гарнизонов на оккупированных территориях научились у местных полицаев пить «русский шнапс», а впоследствии употребляли его не меньше, чем сами русские.
Пища
В Германии издавна любят сало, но готовят его не так, как в России и на Украине. Немцы перетапливают сало, получая смалец, который они смешивают с приправами и намазывают на бутерброды. Но на просторах Восточной Европы завоеватели «распробовали» сало кусками, в солёном и копчёном виде. Фраза о том, что немцы вывозят с Украины сало, стала общим местом советской пропаганды. Однако, по воспоминаниям гитлеровцев, они действительно полюбили этот калорийный продукт и даже готовы были отдавать за него сахар из солдатского пайка.
Там же, на Украине, немцы встретили бескрайние поля, засеянные подсолнечником. Семечки настолько понравились солдатам Вермахта, что они прозвали их «русским шоколадом». Голод заставил саксонцев и баварцев по достоинству оценить и прочие блюда славянской кухни:
«Худой, давно не бритый пленный сидит под кустом и с аппетитом хлебает борщ из котелка», — вспоминал, к примеру, Герой Советского Союза Николай Пустынцев, рассказывая о событиях 1944 года.
Гигиена
В представлении нацистов русские были довольно неряшливым народом. В одном из киносюжетов министерства Геббельса немецкий солдат, будучи проводником «нового мирового порядка», указывает русской женщине, куда ей следует выбрасывать мусор. Однако русскую баню оккупанты полюбили сразу же.
«Когда начались ранние осенние дожди, и в палатках стало довольно холодно, баня, которую в примитивном виде можно было найти в каждом дворе, доставляла нам приятную и освежающую теплоту», — вспоминал фельдмаршал Эрих фон Манштейн.
По свидетельству лейтенанта Эверта Готтфрида, солдаты его подразделения по примеру русских стали чаще мыться и стирать одежду. Это оказалось жизненной необходимостью – немцы покрывались слоем грязи, совершая переходы по огромным пространствам. Спать им приходилось в домах, которые кишели вшами, и избавиться от насекомых помогала лишь частая стирка формы.
Одежда
Страшным сюрпризом первого года войны для немцев стало отсутствие зимнего обмундирования. Вплоть до середины ноября 1941 года они воевали в летних шинелях. Стремясь утеплиться, оккупанты шли на ухищрения, к которым как нельзя лучше подходит пословица «голь на выдумки хитра». Например, заметив, что в Красной Армии бойцы заталкивают в обувь солому, гитлеровцы стали поступать так же.
«Если обернуть ступни газетой, обувь не жала, поскольку газета не занимала много места, и её можно было часто менять. Если насовать газет между гимнастеркой и шинелью, было куда легче переносить этот пронизывающий ветер. Мы совали их везде, обертывали ими ноги, заталкивали их в штаны, одним словом, туда, куда холод проникал быстрее всего», — писал лейтенант Хаппе (цитируется по книге Роберта Кершоу «1941 год глазами немцев»).
Когда ударили морозы, завоеватели стали напяливать на себя русскую одежду, которую массово отбирали у подмосковных крестьян. Воинство Гитлера облачилось в полушубки, тулупы, телогрейки, варежки, валенки и даже женские пуховые платки.
«Наших солдат, одетых в русские шинели и меховые шапки, можно было узнать только по эмблемам», — вспоминал генерал Гейнц Гудериан.
Таким образом, вместо того, чтобы принести в «отсталую Россию» «достижения немецкой культуры», оккупанты были вынуждены заимствовать всё русское, чтобы остаться в живых.