В 1928 году жители России обсуждали возмутительную новость из лондонского суда: некий офицер-эмигрант Игорь Зелинский потребовал у Японии 150 млн рублей за предательство Порт-Артура. Истец утверждал, что ещё во время русско-японской войны передал противнику план расположения мин в районе города, однако обещанных ему за это денег так и не получил.
Миллионы – предателям
Согласно журнальной хронике начала века, события развивались весьма драматично. Поиск возможных предателей в рядах русских японцы вели по личному указанию главы генштаба маршала Аритомо Ямагата – пока не нашли их в лице штабных офицеров Игоря Зелинского, Владимира Ворского и Александра Фёдорова.
В письме к швейцарскому адвокату Зелинский рассказывал, что передал врагу не только карты минных полей, но и сведения о количестве русских солдат в Порт-Артуре и Владивостоке.
При этом он заключил с Ямагатой предварительное соглашение, предусматривающее выплату Японией 138 млн йен в случае победы над Россией. После того, как в августе 1905 года был подписан Портсмутский мирный договор, Фёдоров и Ворский выехали за деньгами в Нагасаки, но вместо наличных получили лишь три векселя – каждый на 46 млн йен. Домой из Японии Фёдоров вернулся в одиночестве – его компаньона, Ворского, застрелили неизвестные. В Одессе Фёдоров встретился с Зелинским, которому передал копию договора и один из векселей.
Зелинский приехал в швейцарскую Лозанну, где передал копию договора в банк. Ему была обещана крупная сумма денег, если он сумеет предоставить оригинал договора – в противном случае обналичить вексель было невозможно, так как фамилии предъявителя в нём не значилось. Нужным документом Зелинский обзавёлся лишь через несколько лет – после смерти Фёдорова. Он депонировал его вместе с тремя векселями уже в британском банке, что и послужило поводом к судебному разбирательству. На момент подачи иска японцы так и не выкупили ни одного векселя. Между тем, у банка возникло сомнение в их подлинности – вопреки правилам оформления документов японская сторона подписалась не под текстом, а сбоку, к тому же задом наперёд.
А был ли вексель?
Примечательно, что ни в каких русскоязычных первоисточниках, кроме статьи Павла Чупровского в 15-м номере журнала «Огонёк» за 1928 год имя графа Зелинского не упоминается. Вероятно, пересказавшие этот сюжет советские журналисты неверно записали фамилию истца. Для них было важнее признать за истину сам факт сдачи крепости царскими офицерами.
«Не может быть сомнения в том, что три штабных офицера являлись лишь посредниками между русскими и японскими генералами», — поторопился сделать вывод Чупровский.
Между тем, история оказалась далеко не столь однозначной. По данным исследователя Валерия Ярхо, речь в статье шла об Игоре Талинском – известном авантюристе своего времени. Талинский, пользуясь векселем, в течение 17 лет вёл беззаботную жизнь в Швейцарии, используя документ с подписью Аритомо Ямагато как обеспечение по кредитам. Старые кредиты он гасил за счет новых, но, в конце концов, не смог заплатить банку крупную сумму.
Когда ситуация получила публичную огласку, выяснилось, что Талинский провернул небывалую аферу. Дело в том, что первоначально подпись Ямагато стояла не на векселе… а на портрете генерала, подаренном им актрисе Саре Бернар. Через третьи руки украденный у импресарио актрисы портрет попал в руки Талинского, и тот свёл подпись на отдельный лист, а уже затем написал на нём текст векселя. Дополнительно фальсификатор приложил к документу добытый где-то оттиск печати японского императора – результат оказался настольно внушительным, что в подлинность бумаг верили даже самые искушенные банкиры. Вероятно, бдительность кредиторов притуплял и графский титул заемщика.
Примечательно, что японские дипломаты, которые столкнулись с этим делом, не стали оспаривать тот факт, что их генштаб действительно мог заключить какой-то тайный договор с русскими, однако подлинность документов Талинского не признали. Чем закончилось судебное разбирательство в Лондоне, и понёс ли мошенник наказание, история умалчивает.
Источник:
© Русская Семерка
