Апрель 1940 года. Вермахт вторгается в Норвегию. Объяснение звучит рационально: фюрер не может допустить, чтобы британцы первыми превратили эту страну в плацдарм для атак на Германию. Норвежские фьорды — идеальная база для подводных лодок и авиации. Однако последующие события заставляют усомниться в этой простоте. До самого конца войны в Норвегии оставалась колоссальная группировка — около 400 тысяч солдат, которые так и не вступили в серьезные бои. Зачем Гитлеру понадобилось держать здесь целую армию, когда каждый батальон был на счету на Восточном фронте и в самой Германии?
Зачем субмарины рыскали у Земли Франца-Иосифа?
Стратегическая задача немецкого флота в регионе — охота на союзные конвои — также понятна. Но что заставляло немецкие подлодки уходить в самые гиблые уголки Арктики, к берегам Таймыра и к северной оконечности Новой Земли, где не проходило никаких морских путей? Что они искали в этих ледяных, безлюдных водах?
Ответ, возможно, кроется в секретном совещании у Гитлера 16 июля 1941 года. Обсуждая будущее оккупированных территорий СССР, фюрер заявил, что Мурманская Лапландия (Кольский полуостров) должна стать германским эксклавом. В протоколе, который вел Мартин Борман, указана причина: «имеющееся там большое никелевое месторождение».
Да, никель был жизненно важен для броневой стали. Но достаточен ли этот предлог для аннексии столь отдаленной и суровой территории? Почему та же участь не готовилась, скажем, для богатейших марганцевых месторождений Украины? Почему именно никель, и почему именно Кольский полуостров?
Что нашли на Кольском полуострове в 1920 году
До революции в России медик-самоучка и «экстрасенс» Александр Барченко прославился своими очерками «эзотерических» путешествий в Индию и на Тибет, мистическими романами, сеансами по парапсихологии. В 1920 году он был взят на работу в Психоневрологический институт доктора В.М. Бехтерева в Петрограде. В том же году он добился от института снаряжения экспедиции на Кольский полуостров, в район озёр Ловозеро и Сейдозеро для изучения якобы наблюдавшихся там явлений массового гипноза.
Обратим внимание: самое начало 1920 года. Ещё идёт гражданская война. Страна в разрухе. Голод, бандитизм, военный коммунизм… Большевики выделяют средства научному учреждению, изучающему мозг людей, для снаряжения экспедиции куда-то на крайний Север… Не странно ли?
Вожди большевиков, придя к власти, мечтали овладеть такими тайнами природы, которые обеспечили бы им мировое господство. Методика контроля над психикой человеческих масс представлялась одним из ключей к достижению этой цели.
Вернувшись из экспедиции только в 1922 году, Барченко тотчас выбивает деньги на новую экспедицию в тот же район – на поиски наследия древней цивилизации Гипербореи. 19 февраля 1923 года петроградская «Красная Газета» сообщила, что «профессор» Барченко открыл на Кольском полуострове следы высокоразвитой культуры, более древней, чем египетские пирамиды. После его доклада об экспедиции в Главнауке Барченко был принят туда на работу учёным консультантом. А вскоре он стал сотрудником Особого отдела ОГПУ, возглавляемого Глебом Бокием.
Что же обнаружил на Севере «красный экстрасенс»? По его описанию, он увидел на одном из островов Сейдозера (по другим вариантам – Ловозера) какие-то странные сооружения. Но все его попытки приблизиться к ним заканчивались неудачно: то налетала буря, то на самого Барченко находило какое-то помрачение, волнами шедшее от этого острова… Местные лопари (саами), по его словам, испытывали благоговейный страх перед каменными руинами и недоброжелательно относились к учёным, которые могли навлечь проклятие духов на местных. Сами лопари показались Барченко «потомками древней высокоразвитой расы».
Знал ли Гитлер о «находке Гипербореи» русским учёным? Хотел ли он взять Кольский полуостров, после победы в войне, под непосредственный контроль Германии, в первую очередь, для того, чтобы проникнуть в тайны «нордической мудрости» легендарной цивилизации? При том, что известно о Гитлере, это не выглядит невероятным.

