Многие десятилетия в советской историографии неудачи Красной Армии летом и осенью 1941 года объяснялись так: нападение гитлеровской Германии на СССР было внезапным и вероломным, а советское руководство верило, что фюрер (нарушивший, между прочим, уже десятки международных договоров!) будет соблюдать пакт о ненападении. В результате Гитлеру удалось сосредоточить на границе с СССР силы, в несколько раз превышавшие потенциал советских войск. На резонный довод, что государство всегда должно готовиться к войне, с 1956 года следовал ещё один заученный ответ: в неготовности советских войск к отражению немецкого вторжения виноват лично Сталин.
В начале 1990-х годов были опубликованы данные о численности войск обеих сторон перед войной. Из них следовало, что не вермахт, а Красная Армия имела на 22 июня 1941 года количественный перевес в живой силе и технике, на некоторых направлениях – многократный. Документальные сведения о том, к чему конкретно готовилось командование Красной Армии, противоречивы. Но все-таки ясно, что численности советских войск, даже в случае внезапного нападения противника, вполне хватило бы, чтобы после первого замешательства организовать эффективную оборону и остановить немецкое наступление ещё в приграничных областях. Этого почему-то сделано не было. Более того, успешные немецкие прорывы, окружения и разгромы крупных группировок Советской армии продолжались до осени 1941 года, когда фактор внезапности нападения (если таковой имел место) уже не работал.
Оружие РККА в 1941 году не уступало немецкому ни по количеству, ни по качеству
Ещё одним мифом о 1941 годе, распространявшимся до конца советской власти, было якобы превосходство вермахта над РККА в плане вооружения. Оружие Красной Армии во множестве книг называли устаревшим, не отвечавшим требованиям современной войны. Эта легенда распадалась на ряд мелких мифов, связанных с отдельными видами вооружения. Например, мифы о «трёхлинейке» как основном оружии красноармейской пехоты и о чуть ли не поголовном вооружении вермахта автоматами. Или миф о качестве танков вермахта, которое было намного лучше нашего. Разберём их.
Наверное, не все читатели знают, что вермахт всю Вторую мировую войну провоевал, по сути, оружием Первой мировой войны – винтовками Маузера образца 1898 года. К осени 1939 года их имелось 4,1 млн единиц, а за период войны было произведено ещё 10,3 млн. До 1945 года в Германии было выпущено менее 2 млн штук пистолетов-пулемётов и автоматических винтовок, в то время как в СССР - 6,2 млн пистолетов-пулемётов.
К июню же 1941 года в сухопутных войсках Германии насчитывалось всего 166 700 единиц пистолетов-пулемётов. Далеко не все из них использовались на Восточном фронте. Красная Армия располагала 65 тыс. автоматических винтовок Симонова и 81 тыс. пистолетов-пулемётов Дегтярёва 1940 года. Кроме того, в распоряжении наших войск было более миллиона самозарядных винтовок, аналогов которым у немцев в 1941 году не имелось. Таким образом, пехота вермахта в 1941 году не превосходила красноармейскую пехоту по огневой мощи.
Нередко и сейчас пишут, что советские бронетанковые войска в 1941 году были вооружены устаревшими танками с противопульной бронёй. Но к лету 1941 года в западных приграничных округах РККА уже находилось более 900 средних танков Т-34 и 357 тяжёлых танков КВ-1. Лучшими немецкими танками в тот период были T-IV и T-III с 50-мм пушкой. Их было в общей сложности 1423. Но по своим боевым качествам они намного уступали советским КВ и «тридцатьчетвёркам». А самые массовые советские лёгкие танки Т-26 (11 тыс. штук) и БТ-7 (5700) были аналогичны по боевым характеристикам немецким T-I и T-II и трофейным чехословацким танкам. Лёгких танков у немцев было в действующей армии всего около 2000.
Итак, в 1941 году перевеса у немцев в качестве и количестве танков тоже не наблюдалось.
Можно ли считать, что одно лишь качественное превосходство немцев в авиации, позволившее им с первого дня войны завоевать стратегическое господство в воздухе, обеспечивало им лёгкие победы до ноября 1941 года? Очень сомнительно.
Немецкий профессионализм: вермахт – прообраз армий наших дней
Ключ к разгадке тайны быстрого продвижения вермахта вглубь России, вероятно, даёт разбор личного состава обеих армий с точки зрения их боевой подготовки. В 2010 году историк и публицист Александр Музафаров сделал интересное сравнение на основании изданных на русском языке мемуаров простых офицеров и солдат Третьего рейха – Ганса Киншерманна, Гюнтера Фляйшмана и Вильгельма Липпиха.
В вермахте самое большое внимание уделялось обучению рядовых солдат. На это отводилось полгода – вдвое больше, чем в РККА на подготовку офицера. «Примечательно, – резюмирует Музафаров, – что ни один из авторов не описывает привлечение солдат к хозяйственным работам, уборке урожая и т.д. Только военное обучение и только с максимальной напряжённостью».
Система подготовки в вермахте была нацелена на то, чтобы воспитать универсального солдата, не отвлекаясь ни на какие посторонние задачи. При этом немцы не производили в офицеры солдат, прошедших специальную подготовку, только – в унтер-офицеры.
На совещании руководства СССР в апреле 1940 года, посвящённом итогам войны с Финляндией, было подвергнуто критике и формальное увлечение пропагандой, и отвлечение солдат на хозяйственные работы. Но порочная практика оставалась, а если где-то и пытались внедрить боевую подготовку, то сложившуюся систему было трудно изменить всего за один год.
Не менее важную роль сыграло насыщение вермахта техническими средствами связи, обучение командного состава новым приёмам тактики и обращению с новыми образцами оружия. После Первой мировой войны Германия была практически демилитаризована. Вермахт создавался с чистого листа. Музафаров констатирует:
«После отказа от соблюдения условий Версаля… над немцами не тяготели запасы старого оружия, старые методы обучения… В результате немецкая армия в первый период войны превосходила своих противников не количеством и качеством вооружения, а уровнем организации и новыми технологиями ведения войны.
Широкое использование радиосвязи позволяло немецким генералам оперативно и гибко использовать все находящиеся в их распоряжении ресурсы, обеспечивало качественное взаимодействие между сухопутными войсками и авиацией. Когда читаешь такой тезис в историческом исследовании или учебнике по военному делу, то он не привлекает особого внимания… Совсем другое дело, когда мы открываем мемуары радиста войск СС Фляйшмана и видим, как это осуществлялось на практике. В этом отношении немцы намного опередили все воюющие армии, вплотную приблизившись к современному уровню».
Советский солдат и офицер (и не только он, но также французский, британский и т.д.) уступал немецкому по своим профессиональным боевым качествам в силу разных традиционных систем обучения войск.
Источник:
© Русская Семерка
А может дело было в другом?
«На начальном этапе вторжения в Россию немцы с поразительным успехом использовали непрямые действия, чему способствовали географические условия. Почти 3000-километровая протяженность фронта и незначительное количество естественных препятствий давали наступающему большие возможности для просачивания через линию фронта и проведения маневра. Несмотря на большую численность Красной Армии, плотность войск на фронте была так незначительна, что немецкие механизированные войска могли легко найти неприкрытые участки для обходного маневра в тыл противника. В то же самое время малое количество городов, где сходились шоссейные и железные дороги, обеспечивало наступающему свободный выбор объекта для нанесения удара. Немцы вводили русских в заблуждение относительно действительного направления своего наступления, ставя их в затруднительное положение при попытках отразить удары немецких войск.»
(Лиддел Гарт)
Дополню: вермахт, в свою очередь, был отмобилизован и военачальники имели большой опыт именно таких действий, как изложено у Лиддел Гарта. Да и таким ли уж «лёгкими» были победы? Уже к середине июля что-то пошло не так, разгорелись затяжные бои на Лужском рубеже, под Могилёвом, Смоленском и Киевом, а на Южном фронте, где действовали румыны, наступление и вовсе застопорилось вблизи границы, аналогично и в Заполярье