Власовцев и бандеровцев вроде бы и объединяла нелюбовь к советской власти, однако между обоими движениями существовали серьезные противоречия, мешавшие им объединить свои усилия в борьбе с Красной Армией.
Мало общего
Только в двух вещах были едины власовцы и бандеровцы: они являлись коллаборационистами и носителями антисоветской идеологии. Гораздо важнее их принципиальное отличие: бандеровцы были националистической организацией, боровшейся за свою автономию, для власовцев национальный вопрос не имел принципиального значения: борясь с коммунизмом, они пытались консолидировать все антисоветские силы. К примеру, в 1943 году Русская освободительная армия (РОА) распространяла листовки следующего содержания: «Гитлер отнюдь не хочет превратить русских, украинцев и другие народы СССР в немцев, он хочет лишь возвратить их к европейской семье народов».
Комитет освобождения народов России (КОНР) – орган политического руководства Русским освободительным движением, сформированный по инициативе Власова, даже имел в своем составе «украинский отдел». В то же самое время для последователей Бандеры слово «русский» было равносильно понятию «враг». На «Конференции порабощенных народов Восточной Европы и Азии», прошедшей в 1943 году, украинские националисты призывали бороться именно с «русским коммунизмом».
Украинская повстанческая армия (УПА*), вооруженное ответвление Организации украинских националистов (ОУН*), преимущественно формировалась из числа идейных националистов, дезертиров РККА, бывших членов охранной полиции «шуцманшафт», а также лиц, пострадавших от сталинских репрессий. Вопреки расхожему мнению в УПА* кроме украинцев были представители других национальностей – евреи, русские, белорусы, однако их были единицы, и они никак не вписывались в идеологию этнической чистоты, которую исповедовали лидеры движения. Общая численность УПА*, согласно различным источником, колебалась в пределах от 30 до 400 тысяч на протяжении всего периода ее существования с 1942 по 1949 год.
РОА, несмотря на то, что она позиционировала себя как основную движущую силу Русского освободительного движения, представляла собой настоящий интернационал, куда входили многие народности многонационального СССР, хотя русские и составляли ее костяк. РОА формировалась в основном из военнопленных красноармейцев и дезертиров. Максимальная численность РОА на апрель 1945 года составляла до 130 тысяч человек. Знаки различия РОА (нарукавный знак) в разные периоды времени носили около 800 000 человек, но лишь третья часть из этого числа признавалась руководством РОА реально принадлежащей к их движению.
Бандеровцы при снабжении своих вооруженных сил в большей степени опирались на собственные ресурсы, хотя до подписания советско-германского пакта активно спонсировались Абвером. Власовцы содержались за счет кредита, выданного министерством финансов Третьего рейха, который впоследствии должны были вернуть «по мере возможности». РОА де-юре была в союзнических отношениях с рейхом, УПА* же с 1943 года начала активно бороться с немецкими оккупационными войсками.
Радикальная националистическая идеология бандеровцев зачастую делала их непримиримыми по отношению к другим этносам – русским, полякам, чехам, белорусам, евреям, что выливалось в погромы. Особенно массовыми и жестокими были антипольские выступления боевых отрядов УПА*. Члены РОА были далеки от шовинизма: их воинственность лежала не в национальной, а в идеологической плоскости. Хотя многие из власовцев отнюдь не были идейными борцами со сталинизмом, их коллаборационизм объяснялся лишь желанием выжить.
Научный сотрудник Института российской истории РАН Виктор Земсков обращает внимание на то, что Власов и его сторонники, какими бы ни были их побуждения, являются предателями своего Отечества, тогда как с бандеровцами в этом плане дело гораздо сложнее. Их некорректно называть изменниками, так как многие из них были гражданами других государств, территории которых только в августе 1939 года вошли в состав СССР. Именно поэтому Власов в отличие от Бандеры не грезил о независимом национальном государстве, а лишь пытался оказывать содействие германской армии в свержении коммунистического режима.
Разошлись окончательно
Весной 1945 года было решено собрать все части РОА в предгорьях Альп, где бы они смогли соединиться с 15-м Казачьим кавалерийским корпусом ВС КОНР. Таким способом командование РОА намеревалось продемонстрировать перед западными державами единство и политический вес движения. Известно также, что руководители РОА вынашивали авантюрный план соединиться с частями УПА*, которая представляла серьезную силу в советском тылу.
Впоследствии на допросах об этом сообщил соратник Власова Георгий Жиленков: «Власов, Малышкин и я вели переговоры с руководителями различных националистических организаций, ОУН* и другими о вхождении их в состав КОНРа.<...> Представитель ОУН* Бандера заявил нам, что он с «москалями» работать не будет». Эта история повторила ситуацию времен Гражданской войны, когда петлюровцы не сумели договориться с белогвардейцами.
Историк Кирилл Александров рассказывает, что в конце 1944 года уже со стороны бандеровцев поступил запрос к власовцам на объединение усилий в борьбе с Красной Армией. Однако обязательным условием УПА* было признание со стороны КОНР самостоятельности Украины. На такой шаг Власов не пошел, мотивируя это тем, что население данных регионов должно само решать в какой стране ему жить.
Даже после окончания войны бывшие бандеровцы и власовцы никак не могли найти между собой общий язык, будь то европейские лагеря для перемещенных лиц или советский ГУЛАГ. Были случаи, когда те и другие просили лагерную администрацию отделять их друг от друга. Иногда это противостояние превращалось в межнациональную вражду между западными украинцами с одной стороны и восточными украинцами и русскими другой.
Однако были случаи, когда русским и украинским коллаборационистам поневоле приходилось действовать сообща. Подобное произошло при подавлении Варшавского восстания летом-осенью 1944 года, когда власовцы действовали совместно с легионерами дивизии СС «Галичина». Похожая ситуация возникла в мае-июне 1954 году во время Кенгирского восстания. Это был бунт политических заключенных в 3-м лагерном отделении Степлага в поселке Кенгир, расположенном в центральной части Казахстана.
Среди восставших было около 46% украинцев из западных областей Украины, в основном бывших бандеровцев и порядка 12% русских, многие из которых воевали во власовских формированиях. Поначалу «западенцы» не желали консолидироваться с представителями других национальностей и демонстративно разговаривали на своей мове. Правда русские сумели убедить украинских заключенных объединить усилия. Возглавили это восстание бывший военнослужащий РККА Капитон Кузнецов, который во время войны был комендантом немецкого концлагеря и прапорщик Энгельс Слученков, воевавший в РОА.
Так или иначе взаимодействие власовцев и бандеровцев было лишь эпизодическим явлением, их руководство осуществляло разные задачи. В конце войны в условиях близящегося краха Третьего рейха дороги этих антисоветских движений разошлись окончательно. Власовцы уже не помышляли о свободной от большевизма России, при освобождении от нацистов Праги в мае 1945-го они даже сражались против войск вермахта. Бандеровцы ушли в подполье, где вплоть до начала 1950-х продолжали борьбу с советской властью за независимость Украины.
*экстремистская организация, чья деятельность запрещена на территории Российской Федерации
Источник:
© Русская Семерка
