Ярослав Гашек: скандальные выходки самого «ненормального» писателя

«Я искренне люблю бравого солдата Швейка и, представляя вниманию читателей его похождения во время мировой войны, уверен, что все будут симпатизировать этому непризнанному герою», — так чешский писатель Ярослав Гашек начинал свой знаменитый неоконченный роман.

Главный герой, «за идиотизм освобожденный от военной службы», с первых строк покоряет своим неиссякаемым оптимизмом и абсолютной непредсказуемостью. Считается, что у Йозефа Швейка были реальные прототипы. Один — пражский ремесленник, однополчанин и приятель Гашека, любитель травить байки. Другой, чья слава «при внимательном анализе затмила бы даже славу Александра Македонского», был сам Ярослав Гашек.

Похождения бравого Гашека

Обладая феноменальной памятью и незаурядными способностями, Ярослав Гашек (1883—1923) отличался авантюризмом, непоседливостью и переменчивым характером. Вокруг него сложилась масса анекдотов и легенд, которые сам писатель с удовольствием распространял в своих рассказах, так что реальные факты тесно переплелись с небылицами, сделав его биографию почти такой же увлекательной, как похождения бравого солдата Швейка.

Так, в 1897 году, во время очередной серии антинемецких демонстраций в Праге полицейский патруль задержал примкнувшего к анархистам Гашека с карманами, полными камней. Гашек убеждал комиссара, что камни предназначены для школьной коллекции минералов, но тот отверг оправдания 14-летнего юнца, заявив, что, ввиду чрезвычайного положения, его завтра же расстреляют без суда и следствия. Тогда Ярослав Гашек послал домой записку: «Дорогая мамочка! Завтра меня к обеду не ждите, так как я буду расстрелян. Господину учителю Гаспергу скажите, что полученные мною минералы находятся в полицейском управлении. Когда к нам придет мой товарищ Войтишек Горнгоф, то скажите ему, что меня вели 24 конных полицейских. Когда будут мои похороны, еще неизвестно». Наутро комиссар сменился и Гашека отпустили.

Вскоре после этого случая Гашек, бросив учебу, отправляется в пешее путешествие по стране, которое становится лишь первой страницей в книге его бесконечных странствий. Он побывал на Балканах и в Бухаресте, в Кракове и Венгрии, Галиции и Словакии, а еще в России. Во время скитаний по Европе, с легкостью овладевая иностранными языками, он стал полиглотом. Не раз будучи арестованным за бродяжничество и мелкое хулиганство, он со временем превратился в настоящего босоногого короля богемы, повествуя о своих приключениях в многочисленных публикациях, сделавших его самым популярным юмористом своего времени.

Перечислять связанные с ним происшествия можно бесконечно. Например, однажды прохожий увидел Гашека пристально глядящим в воду с моста и вызвал полицию, полагая, что бедолага решил покончить с собой. Полицейским Гашек представился Святым Яном Непомуцким, примерно 518 лет от роду, после чего его тут же отправили в сумасшедший дом. И хотя врачи быстро поняли, что Гашек совершенно здоров, сразу отправить его домой не удалось, и писатель некоторое время с интересом собирал в психушке материал для будущих произведений.

В другой раз, после начала Первой мировой войны, Гашек поселился в пражском отеле под именем «Льва Николаевича Тургенева, частного служащего», приехавшего из России с ревизией австрийского генерального штаба. Как русского шпиона его под усиленной охраной доставляют в полицию, где он объясняет, что счел своим гражданским долгом проверить таким образом, «как в это тяжкое для страны время функционирует государственная полиция».

За время войны Гашек успел и на фронте побывать, и добровольно сдаться в русский плен, и поработать на большевиков — и все это сопровождалось невероятными «похождениями». Так, если верить воспоминаниям Лукаша и Ванека, когда Гашек уже сам собирался бежать и сдаться русским, встретившаяся ему на пути группа русских дезертиров буквально силой заставила Гашека взять их самих в плен и отвести в расположение части, за что его наградили серебряной медалью «За храбрость» и произвели в чин ефрейтора. Сам же Гашек уверял, что медалью был награжден за то, что избавил батальонного командира от вшей, намазав его ртутной мазью.

А по возвращении в Прагу в декабре 1920 года, после пятилетнего пребывания в России, из стопки газетных вырезок писатель узнал, «что был трижды повешен, дважды расстрелян и один раз четвертован дикими повстанцами киргизами у озера Кале-Исых».

Несмотря на солидные доходы от творчества, денег в семье Гашека так и не прибавилось. Он продолжал пропадать по нескольку дней, бродя по окрестностям, и с энтузиазмом писал до последних дней жизни.