Зачем Ельцин разрушил Ипатьевский дом, в котором расстреляли царскую семью

23 сентября 1977 года дом в Свердловске, где была казнена царская семья, сравняли с землей. Сегодня решение советских властей воспринимается весьма неоднозначно. Неужели это историческое здание кому-то мешало?

Дом с непростой судьбой

Снесенный дом находился на углу улиц Карла Либнехта и Клары Цеткин (до революции пересечение Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка). Он был построен в конце 1880-х годов и выкуплен инженером-строителем Николаем Ипатьевым в 1908 году. В апреле 1918 года особняк реквизировали большевики для содержания доставленной в Екатеринбург из Тобольска царской семьи и ее приближенных.

Сразу после расстрела Романовых, произошедшего в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, дом вернули Ипатьеву. Через пять дней в город вошли белые части. Правительство Александра Колчака решило выкупить особняк в государственную собственность и даже выплатило собравшемуся в эмиграцию Ипатьеву аванс. Однако полностью рассчитаться с инженером не успели: власть снова перешла к большевикам.

С 1922 года в доме Ипатьева размещалось общежитие студентов университета и квартиры советских служащих. Какое-то время здесь даже находился детский сад, причем в подвальном помещении, где казнили царскую семью, оборудовали детскую душевую. В 1927 году в здании решено было открыть Музей Революции, а в подвале восстановить стену, возле которой произошел расстрел, так как подлинную разобрали и увезли с собой отступающие белогвардейцы.

В 1938 году в доме разместились экспозиции Антирелигиозного и культурно-просветительского музея, одновременно тут находились конторы разных ведомств. С начала 1970-х сюда перенесли филиал Челябинского института культуры: в расстрельном подвале студенты даже ставили спектакли, о чем свидетельствуют сохранившиеся фотографии.

Болезненный интерес

26 июля 1975 года стало переломным в судьбе Ипатьевского дома. В этот день из КГБ в Политбюро ЦК КПСС ушла секретная записка №2004-А «О сносе особняка Ипатьева в городе Свердловске». Есть смысл привести этот документ полностью:
«Антисоветскими кругами на Западе периодически инспирируются различного рода пропагандистские кампании вокруг царской семьи Романовых, и в этой связи нередко упоминается бывший особняк купца Ипатьева в г. Свердловске. Дом Ипатьева продолжает стоять в центре города. В нем размещается учебный пункт областного Управления культуры. Архитектурной и иной ценности особняк не представляет, к нему проявляет интерес лишь незначительная часть горожан и туристов. В последнее время Свердловск начали посещать зарубежные специалисты. В дальнейшем круг иностранцев может значительно расшириться, и дом Ипатьева станет объектом их серьезного внимания. В связи с этим представляется целесообразным поручить Свердловскому обкому КПСС решить вопрос о сносе особняка в порядке плановой реконструкции города. Проект Постановления ЦК КПСС прилагается. Просим рассмотреть». Под документом стояла подпись председателя Комитета госбезопасности Юрия Андропова.

Следователь Генеральной прокуратуры Владимир Соловьев, занимавшийся в 1990-х годах расследованием убийства царской семьи, рассказывал, что до КГБ дошли сведения, как каждый год в день гибели Романовых некие люди приходят к дому Ипатьева, крестятся и ставят свечки. Все это власти называли «болезненным интересом» и квалифицировали как «антисоветские демонстрации». Паломничества партийные боссы допустить не могли.

30 июля 1975 года в Политбюро рассмотрели записку и почти всем составом (за исключением тех, кто находился в отпуске, командировке или отсутствовал по болезни) проголосовали за. Директор музея, как только узнал о готовящемся сносе, дал команду спасать все, что можно унести.

Сопротивляться невозможно

Ликвидация Ипатьевского дома была поручена местным властям. Распоряжение исполнил Первый секретарь Свердловского обкома КПСС Борис Ельцин. «Сопротивляться было невозможно, отметит потом Борис Николаевич, не выполнить Постановление Политбюро? Собрали технику и за одну ночь разрушили. В случае отказа я остался бы без работы, а новый секретарь обкома все равно бы выполнил приказ», – резюмировал Ельцин.

Любопытно, что по плану реконструкции, которой официально был объяснен снос Ипатьевского дома, разрушению подлежал целый квартал, представлявший собой архитектурно-историческую ценность как образец типичной купеческой застройки Екатеринбурга конца XIX — начала XX века. Эксперты отмечают, что уничтожив весь квартал, власти значительно затруднили поиски точного места, где находился дом Ипатьева. Видимо, «генеральная реконструкция» и была на это рассчитана.

Перед сносом дом успели обследовать любители старины и просто любопытствующие. Многие ценные детали интерьера (дверные ручки, украшения печей, лепнину со стен и др.) были вынесены. Кстати, при вскрытии пола в комнате, где размещались великие княжны, был обнаружен спрятанный под плинтусом и завернутый в газету золотой браслет с драгоценными камнями и вензелем «Т».

Можно было спасти

В своих мемуарах Ельцин отмечал, что дом был разрушен за одну ночь, но в действительности его равняли с землей в течение двух дней. Возможно, он просто запамятовал. Вот что еще примечательно. К уничтожению особняка приступили только 22 сентября 1977 года, то есть более чем через два года после постановления Политбюро. Неужели секретный пакет так долго доставляли на Урал? Нет, его доставили в срок.

Все дело в том, что в 1975 году Первым секретарем Свердловского обкома партии был Яков Петрович Рябов – Ельцин сменил его на этом посту только 2 ноября 1976 года. Журналисты позднее спросили у Рябова, почему он не спешил выполнять высочайшее распоряжение? «А куда мне было торопиться? Дом стоял в низине, никому не мешал», – ответил бывший глава Свердловска. По словам Рябова, он сказал подчиненным, что когда будет готов план реконструкции всего микрорайона, тогда и будет принято решение о сносе. Ходили слухи, что Рябов хотел сохранить дом и подключил к этому даже Брежнева. В любом случае известно, что сносу дома противились представители Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры, и Рябов им всячески содействовал. Не согласны были с разрушением исторического здания и многие коммунисты, не входившие в Политбюро.

Возможно, такое противоборство и поспособствовало отсрочке приговора. И не исключено, что в Москве в конечном итоге забыли бы о своем решении, однако новый секретарь Свердловского обкома Ельцин проявил инициативу и довел начатое до конца. Говорят, что Борис Николаевич очень хотел в Москву и воспользовался предоставленным ему шансом.