31/01/22

«Царь овец»: почему Брежнев так прозвал Михаила Горбачёва

17 сентября 1978 года на станции «Минеральные Воды» в Ставропольском крае волею судьбы встретились четыре человека, которые последовательно занимали пост генерального секретаря ЦК КПСС: Леонид Брежнев, Юрий Андропов, Константин Черненко и Михаил Горбачёв. И если первые трое уже достигли высот политического Олимпа, то Горбачёв находился в скромной должности первого секретаря Ставропольского крайкома партии. Однако очень скоро Леонид Брежнев пригласил будущего президента СССР на работу в Москву.

Ставропольский «овцевод»

Леонид Брежнев, когда-то работавший землемером, весьма внимательно относился к проблемам сельского хозяйства. Одним из тех, с кем генсек регулярно обсуждал эти вопросы, был первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС Михаил Горбачёв, занимавший должность с 1970 года. Ставрополье считалось одной из главных житниц Советского Союза. Поэтому после каждой «битвы за урожай» поздравительные телеграммы по случаю «выполнения социалистических обязательств» Брежнев посылал именно Горбачёву. В дневниковых записях Брежнева до конца 1978 года можно несколько раз встретить упоминания о беседах с Горбачёвым – генсек либо принимал его лично, либо звонил в Ставрополь. Именно в то время Брежнев наделил Горбачёва ироническим прозвищем «царь овец». По одной из версий, оно было связано с масштабами «овечьей империи» Горбачёва. В степях Ставрополья паслось 10 млн овец, которые давали 27% тонкорунной шерсти в РСФСР. Однако есть мнение, что прозвище имело нехороший подтекст.

Эту версию приводит ветеран госбезопасности Анатолий Терещенко, автор книги «Переосмысление. Историческое попурри»: «Гейдар знал, что Горбачёв в своё время натворил в животноводстве на Ставрополье – погубил тысячи голов скота, построил им кошары с бетонными полами. Брежнев тогда в шутку назвал его «царём овец».

Другому руководителю подобная промашка стоила бы места. Но Горбачёва опекал шеф КГБ Юрий Андропов, который любил отдыхать на ставропольских курортах. Вероятно, именно глава госбезопасности посоветовал Брежневу взять Горбачёва в Москву.

Согласно мемуарам Горбачёва, первые «смотрины» ему устроили как раз во время прогулки «четырёх генсеков» по перрону станции «Минеральные воды». Брежнев был здесь проездом в Баку. Беседа политиков не слишком задалась – позднее Горбачёв называл её «странной». После формальных фраз о здоровье и отдыхе главе Ставрополья удалось лишь немного рассказать о положении дел в своём регионе. В целом Горбачёв расценивал свои отношения с Брежневым как «ровные, деловые, но отнюдь не близкие».

Горбачёв: путь наверх

27 ноября 1978 года на Пленуме ЦК КПСС в Свердловском зале Кремля Михаил Горбачёв был избран секретарём ЦК по вопросам сельского хозяйства. Это событие историки считают ключевым «скачком» в политической карьере «отца Перестройки».

«Повышение» Горбачёва стало возможным после смерти секретаря ЦК Фёдора Кулакова, умершего 17 июля 1978 года. Горбачёв был одним из протеже Кулакова (тоже выходца из Ставрополя), поэтому его назначение на место покровителя выглядело логичным. Но история могла бы пойти совсем иначе, если бы случайные обстоятельства сложились по-другому.

25 ноября 1978 года Горбачёв прилетел в Москву, а на следующий день отправился на юбилей к Марату Грамову, заместителю заведующего Отделом пропаганды ЦК, которому исполнилось 50 лет. Пока «царь овец» сидел за накрытым столом, его разыскивали сотрудники Константина Черненко. Только к вечеру Горбачёв узнал, что с ним хотел поговорить сам Брежнев, прежде чем внести кандидатуру на пост секретаря ЦК. Если бы Горбачёва так и не нашли, вполне вероятно, что Брежнев выбрал бы одну из двух других кандидатур региональных первых секретарей – Ивана Бондаренко из Ростова или Фёдора Моргуна из Полтавы.

По воспоминаниям Горбачёва, Черненко во время встречи объяснил позицию Брежнева так: «Леонид Ильич исходит из того, что ты на его стороне, лоялен по отношению к нему. Он это ценит».

Беседа с генсеком в тот день не состоялась. Но в речи на пленуме Леонид Брежнев упомянул сельскохозяйственные успехи Ставропольского края, а о Горбачёве сказал следующее: «Он отлично работает, входит в весь комплекс проблем, находящихся в его компетенции». За предложенную кандидатуру участники пленума проголосовали единогласно.

«Я подошёл к Брежневу, стал ему что-то говорить, – вспоминал Горбачёв об общении в кулуарах после пленума. – Он, продолжая пить, чай, только кивнул головой».

Поговорить с генсеком гостю из Ставрополя удалось лишь на приёме на следующий день. Но на сей раз Брежневу не хотелось слушать соображения Горбачёва по поводу аграрной политики. Генсек оставался безучастен, и за всё время беседы сказал лишь одну фразу: «Жаль Кулакова, хороший был человек...»

На Горбачёва это произвело неприятное впечатление. По сравнению с беседой в кабинете Брежнева в 1970 году глава государства сильно «сдал» из-за болезни.

От «мяса» к рулю государства

Биограф Брежнева Сюзанна Шаттенберг полагает, что Горбачёв стал «опорой» для генсека при проведении нового аграрного курса. Здесь стоит вспомнить эпизод, который упоминают зарубежные советологи – у Горбачёва был опыт, пусть и скромный, реформирования сельского хозяйства. При нём на Ставрополье проводились опыты с безнарядными звеньями и бригадами. Зарплата таких бригад прямо зависела от урожайности на выделенном им участке – своего рода вариант хозрасчёта на селе.

В последние годы жизни Брежнев пытался поднять производительность советских колхозов и совхозов. Для этого власти поддерживали материальную заинтересованность селян, пытались стимулировать роль «личного сектора». В сельское хозяйство вкладывались огромные деньги. Характерно одно из напутствий Брежнева Горбачёву: «Займись мясом. Это твоё главное дело». Однако до «сельскохозяйственного НЭПа», который предрекали некоторые аналитики, дело не дошло.

Михаил Горбачёв недолго оставался лишь секретарём ЦК. 22 октября 1980 года 49-летний руководитель был избран членом Политбюро – это было последнее изменение его состава при Брежневе. Возможно, «дорогой Леонид Ильич» понимал, что в перспективе Горбачёв может стать его преемником, но при живом Андропове эта возможность вряд ли рассматривалась им всерьёз.