Когда в Первую мировую войну вступили США, ее исход уже был предрешен. К тому времени большевики готовились заключать с противником перемирие - надеждам на включение в состав России новых территорий не суждено было сбыться.
Польша
Важнейшее место в планах России отводилось Польше. Николай II в самом начале войны высказывался за то, чтобы после разгрома стран Тройственного союза объединить все три части Польши – российскую, германскую и австрийскую – и выделить их в автономное государство в административных границах Российской империи. Конечно, речь не шла о полной независимости Польши, но даже широкая автономия «с собственными законодательными палатами и собственной армией» в рамках империи была большим шагом вперед.
Министр иностранных дел России Сергей Сазонов в сентябре 1914 года в письме внешнеполитическим ведомствам Англии и Франции изложил позицию российского правительства относительно судьбы Польши. Однако убедить союзников было непросто, так как страны Антанты имели свой взгляд на решение польского вопроса. Слишком важным для них был этот участок земли, отделявший цивилизованную Европу от непредсказуемой России.
В ноябре 1914 года состоялась встреча Николая II с французским посланником Морисом Палеологом, на которой царь выразил пожелание аннексировать территорию Германии, расположенную восточнее Вислы. Генерал Алексей Куропаткин объяснял позицию России тем, что Германия вынашивала планы по присоединению некоторых российских земель и депортации их местного населения. Военачальник также полагал, что впоследствии территории Восточной Пруссии будут заселены русскими крестьянами, остро нуждающимися в земле.
На словах Англия и Франция дали понять России, что поддерживают ее в польском вопросе. Слухи о будущем переустройстве Польши будоражили население Австро-Венгрии и Германии, что было только на руку Антанте. Здесь отметим, что вплоть до 1917 года никто из великих держав не признавал права польского народа на восстановление собственной государственности, тем более в границах Речи Посполитой.
Перелом в ситуации, связанной с Польшей, наступил в октябре 1917 года, после прихода к власти в России большевиков. Новая власть провозглашала право всех народов России на самоопределение, вплоть до создания в пределах этно-территориальных образований самостоятельных государств. Примечательно, что впервые этот лозунг был выдвинут Лениным именно в Польше в октябре 1913 года. Независимость Польши была признана Петроградом в августе 1918 года.
Австро-Венгрия
По завершении войны Россия намеривалась присоединить к империи земли Австро-Венгрии, на которых компактно проживали украинцы, – речь о Галиции и Буковине. В ходе Первой мировой эти земли были заняты русской армией, на них организовали Галицко-Буковинское генерал-губернаторство, в которое вошли Львовская, Перемышленская, Тернопольская и Черновицкая губернии. Правда, западную часть Галиции вместе с городом Краковом российские власти собирались включить в состав Польши.
Показательно, что после освобождения этих земель Россией местное население почувствовало себя как будто бы возвращенным в родную гавань, а во Львове даже был образован Русский народный совет. Начальник Генерального штаба австро-венгерских войск Конрад фон Гетцендорф негодовал! Он ощущал себя в Галиции не как в австрийской провинции, а как во враждебной стране.
Россия также настаивала на протекторате над всеми южнославянскими народами, населявшими Австро-Венгерскую империю, – сербами, боснийцами, хорватами, македонцами, черногорцами, словенцами, болгарами. В Петрограде не предъявляли претензий на их земли, но, скорее всего, если бы Россия не вышла из войны, то она обогатилась бы и этими территориальными приобретениями.
Турция
Со времен Крымской войны (1853-1856 гг.) в российском обществе набирали популярность идеи выдворения из Константинополя мусульман и установления над городом российского протектората. С началом Первой мировой войны тема Царьграда стала еще актуальнее. Правда, на самом высоком уровне больше беспокоились о судьбе Проливов.
В сентябре 1914 года глава внешнеполитического ведомства России Сергей Сазонов в официальной записке известил правительства Франции и Англии о намерении России получить беспрепятственный доступ к Босфору и Дарданеллам. При этом он уточнял, что турки могут оставаться в Константинополе и окрестностях. Только со вступлением Османской империи в войну на стороне Центральных держав в ноябре 1914 года в России заговорили о правах на прилегающую турецкую территорию.
25 февраля 1915 года началась Дарданелльская операция, в ходе которой Англия и Франция привлекли на свою сторону и Грецию. Петроград не был извещен о затее союзников и высказал по этому поводу свой категорический протест. Российские власти опасались, что в случае успеха Афины в качестве вознаграждения потребуют для себя Константинополь. Царское правительство поставило перед Антантой вопрос ребром: либо вы гарантируете нам права на Константинополь, либо мы устраняемся от союзнических обязательств - вплоть до сепаратного мира с Австро-Венгрией и Германией.
Угрозы подействовали. 12 марта 1915 года из Лондона пришла официальная нота, в которой России гарантировалась передача Константинополя с прилегающими территориями: западное побережье Босфора и Мраморного моря, Галлипольский полуостров, Южная Фракия по линии Энос — Мидия, восточное побережье Босфора и Мраморного моря до Измитского залива, острова Имброс и Тенедос в Эгейском море и все острова Мраморного моря. Позднее все это было закреплено секретным соглашением министров иностранных дел России, Великобритании и Франции.
Кроме прилегающих к Проливам территорий России переходила часть Османской империи, преимущественно населенная армянами – так называемая Западная Армения, включавшая в себя район озера Ван, города Карс, Эрзурум и Эрзинджан. Бонусом Россия получала примыкавшее к Грузии черноморское побережье Турции до города Трабзон. Россия даже планировала сформировать на новых землях новое Евфратское казачье войско.
Однако Дарданелльская операция провалилась и шансы России заметно снизились. Известно, что командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак готовил высадку десанта в Проливах, однако Февральская революция сорвала эти планы. Вероятность положительного исхода для Российской империи десантной операции в Проливах была высока, хотя в то время многие относились к данному предприятию скептически. Так, на выпущенной в России в 1915 году карте, где были обозначены предполагаемые границы Европы в случае победы Антанты, Проливы отмечались как турецкие.
Европа в огне
Представим, что Россия не вышла из Первой мировой войны и заполучила желанные территории. Это, несомненно, превратило бы нашу страну в доминирующую силу на Европейском континенте. Однако такая ноша явно тяготила бы. Англия, Франция, а позднее побежденная Германия и уязвленная Турция стали бы опасными оппонентами России. Они бы всячески противились усилению позиций огромной восточной империи. Позднее к перечисленным странам присоединились бы и другие европейские страны, создав своеобразный антироссийский блок. Такая ситуация во многом бы напоминала соперничество стран Варшавского договора и НАТО в годы холодной войны. Яблоком раздора для Запада и России стала бы Польша, за территорию которой боролись бы противостоящие лагеря. Не исключен вариант и раздела Польши по германскому сценарию 1945 года.
Однако развитие политической ситуации в Европе во многом зависело от самой России. Высока вероятность, что на мирной конференции, на которой подводятся итоги войны и обсуждается послевоенное переустройство, российское правительство вынуждено было бы согласиться на некоторые требования, выдвинутые ее союзниками. Россия бы наверняка отказалась от претензий на многие территории, и, скорее всего, не получила бы Проливы. Подобная ситуация уже имела место после окончания Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, когда Петербургу пришлось отдать значительную часть отвоеванных у Османской империи земель.
Все это мы рассматривали без учета того, что власть в России захватили большевики. Как мы знаем, они больше были заинтересованы в удержании контроля внутри страны. Даже после победы в Гражданской войне Красная Армия не была готова к экспорту революции. Мировая социалистическая революция являлась весьма отдаленной перспективой, поэтому о каких-либо завоеваниях вне границ России речи пока не шло.
Но допустим, что российских революционеров поддержали германские социалисты, которые в условиях распада империи смогли организовать переворот в своей стране. Большевистская Россия вынуждена была бы оказывать военную помощь немецким товарищам. Тогда Европа бы всполыхнула с новой силой, что привело бы к абсолютно непредсказуемым геополитическим последствиям.
Источник:
© Русская Семерка
