«Сарынь на кичку!»: что значил страшный клич русских пиратов

Сегодня сложно придумать ситуацию, при которой бы удалось ввернуть старинный призыв русских разбойников. По поводу того, что он значит, существует несколько версий.

Версия бурлацкая

Для разгадки значения фразы филолог О. Северская в статье для журнала «Русский язык» (№ 5 от марта 2010 года) обращается к Словарю Даля. Там «сарынь» (через «а» или «о») упомянута в семантике «мусор», сор». Затем слово приобрело второе, переносное значение, и стало употребляться для обозначения простолюдинов, черни, бурлаков.

Семантику «кички» разъясняет писатель и капитан дальнего плавания В. Конецкий. Так называли специальный помост на носу судна в противоположной от кормы части плавсредства. Делали кичку для того, чтобы команде было удобно фиксировать канат с многопудовым грузом-якорем. Стоя на кичке, матросы закрепляли канат то с одной стороны судна, то с другой.

На противоположной стороне от кички обычно находилась каюта хозяина или капитана, а значит, где-то рядом на корме – ищи самую ценную добычу. Это знали «морские волки», грабившие всё более-менее крупное, что ходило по воде.

В страшном кличе можно расслышать даже некую заботу о команде судна, которая преимущественно состояла из черни и бурлаков. Возгласом разбойники объявляли о начале грабежа, призывая команду бежать на нос судна, лечь на палубу и не геройствовать. Тогда, мол, никто при ограблении не пострадает. Бурлаки повиновались – желающих защищать хозяйское добро ценой собственной жизни обычно не находилось.

Версия половецкая

Северская приводит еще одну версию появления клича. Он достался волжским разбойникам от половцев. Искусствовед Б. Алмазов пишет, что среди донских казаков было много потомков половцев-саров, которые запомнили древний клич предков перед атакой: «Сарынкъоччакъ!», который буквально с древнего тюркского переводился как «Слава храбрецам!». В другом переводе клич мог означать «Половцы-сары, вперед!». В таком значении, думается, могли использовать воодушевляющий призыв ребятки Стеньки Разина, предки которого были из басурман. Любопытно, что волжские разбойники позаимствовали у басурман многие слова и фразы, создав арго – условный язык, который был непонятен чужакам. Например, дележ добычи они называли «дуван дуванить».

Версия китайская

Исследователь А. Ткачев-Иванов с озвученными версиями не согласен. Он напоминает, что клич активно использовали донские казаки перед сражением с китайцами. По мнению исследователя, донские казаки постоянно конфликтовали с китайцами, которые селились по Шелковому пути. Китайские торговцы охотно приезжали в Миргород на Сорочинскую ярмарку. Собственно, и название ярмарка получила потому, что торговали на ней китайские купцы Сорочины, считает Ткачев-Иванов.

В русских летописях сорочинских китайцев называли половчинами, а казаки прозвали сарынью. Ермак, например, считал всех живущих за Волгой сарынью, то есть чужаками, китайцами. Кичкой же назывался нож, который казаки носили за голенищем сапога. Так что клич, по версии Ткачева-Иванова, буквально означал кровавый призыв: «Китайца на нож!».

Версия популярная

Первая версия все же считается самой популярной. Волжские разбойники выкрикивали устрашающий призыв в качестве предупреждения. Буквально фраза означала, что всех бить не будут. Заберут лишь добычу, а сарынь оставят в живых. В этом случае «сарынь» означало «сволочь» – так унизительно называли рядовых членов команды из простого люда. Именно рядом с именем Стеньки фраза сегодня употребляется чаще всего, но теперь она обычно наполняется семантикой крутого, мужицкого, отчаянного, разбойничьего поступка.