Август 1991 года запомнился бурными событиями не только в Москве. В Грозном, на тот момент столице Чечено-Ингушской республики, толпы демонстрантов захватили органы власти, в том числе здание местного КГБ.
Грозный август
Когда из Москвы пришла новость о создании ГКЧП, ситуация в Грозном уже была «предреволюционной». Столичные неурядицы послужили лишь катализатором внутричеченского конфликта.
Председатель Верховного совета ЧИАССР Доку Завгаев занял по отношению к путчистам выжидательную позицию (которую оппозиция трактовала как поддержку ГКЧП). Между тем, глава исполкома Общенационального конгресса чеченского народа Джохар Дудаев выступил против Янаева и его соратников. Сворачивание перестройки угрожало сепаратистским планам амбициозного генерала.
19 августа в центре Грозного под эгидой ОКЧН начался митинг против ГКЧП. Отличие от московских событий состояло в том, что вместо ельцинского триколора то тут, то там вздымалось зелёное знамя ислама. 22 августа положение накалилось до предела. Митингующие, требуя отставки Завгаева, захватили телецентр.
События 23 августа
Как и по всей стране, советская власть в Чечне ассоциировалась с Комитетом государственной безопасности. И если в Москве «демократическая» толпа удовлетворилась сносом памятника Дзержинскому на Лубянке, то в Грозном ситуация развивалась по-другому. В книге Леонида Млечина «Комитет-1991. Нерассказанная история КГБ России» приводится рассказ тогдашнего руководителя контрразведывательного подразделения КГБ республики Ахмета Хатаева:
«Толпы подходили к зданию Комитета, требовали – выдайте людей, которые томятся у вас в казематах. Я сам выступал перед этими людьми. Объяснял, что у нас в камерах никого не держат. Если желаете убедиться, то можете выделить из своей среды двух-трёх человек, мы им покажем.<...> Люди разошлись».
Однако 23 августа протестующие всё же ворвалась в здание Комитета госбезопасности. Председатель республиканского КГБ Игорь Кочубей доложил о случившемся московскому начальству. Никакого сопротивления сотрудники ведомства не оказывали. По слухам, захват происходил под руководством милиционера Бислана Гантамирова, который уже через пару месяцев стал мэром Грозного.
Кочубей занимал жёсткую позицию по отношению к дудаевцам. Однако его руки были связаны. После 26 августа республиканское КГБ получило распоряжение из Москвы: не вмешиваться в чеченские события.
«Судя по всему, руководство РСФСР не знало, как реагировать на ситуацию в Чечне: Дудаев в принципе делал то же самое, что и Ельцин в России – стремился стать президентом суверенной страны, для чего разрушал структуры союзного государства и существующего государственного строя, опираясь на силу, а не на закон», – отмечает исследователь чеченского конфликта историк Валентина Цветкова.
Сентябрьский штурм
Потворство сторонникам Дудаева обернулось низложением Верховного совета ЧИАССР и новым захватом здания КГБ, случившимся 5 сентября. На сей раз Комитет был взят силами дудаевской «национальной гвардии», в рядах которой находился, например, известный впоследствии террорист Шамиль Басаев. Свидетельства о тех событиях расходятся в деталях. По некоторым данным, у захватчиков не было оружия, вместе с тем известно, что погиб один из чекистов. Сотрудники госбезопасности торопились в первую очередь избавиться от бумаг, опасаясь расправы над осведомителями.
«Нам удалось вывезти значительную часть архива, и мы спасли агентуру. А вот оружие мы не успели вывезти», — рассказывал Кочубей (цитируется по газете «Известия»).
По данным СМИ, в руках чеченцев оказались находившиеся на складе госбезопасности 2 тысячи автоматов и 2 миллиона патронов, предназначавшиеся не только для КГБ Чечено-Ингушетии, но и для комитетов других республик. Это оружие сыграло огромную роль в установлении дудаевского режима.
Что касается части архива, то о его судьбе известно со слов Аллы Дудаевой. В 2008 году вдова президента Ичкерии сообщила в интервью «Коммерсанту», что попавшие в его руки бумаги госбезопасности Дудаев приказал уничтожить – чтобы не «опозорить» те роды, представители которых сотрудничали с КГБ.