28 панфиловцев: самые трудные вопросы

16 ноября 1941 года 28 советских гвардейцев преградили путь к Москве нескольким десяткам немецким танкам. Так звучит официальная версия знаменитого эпизода Великой Отечественной войны. А как же все было на самом деле?

«Пал смертью храбрых»?

В первых официальных сообщениях о событиях возле разъезда Дубосеково рядом с Волоколамским шоссе указывалось, что все его участники, 28 гвардейцев, пали смертью храбрых в бою.
Однако один за другим солдаты «воскресали». Например, рядовой Иван Натаров, смертельно раненный в живот, смог выбраться из окопа и набрел на группу разведчиков. В госпитале с ним встретился сотрудник газеты «Красная звезда» Александр Кривицкий, написавший впоследствии две статьи: «Завещание двадцати восьми павших героев» и «О двадцати восьми павших героях».
Есть данные, что Иван Натаров в бою не участвовал, так как погиб раньше. И это только один из немногих фактов, о которых спорят историки.

Почему 28?

Число танков, которые были остановлены, тоже ставится под сомнение. Называют и пятнадцать, и даже пять.
Погибшие на подходе к Москве действительно были, и мужество этих защитников России сомнению не подвергается. Но почему только 28 человек? Двух из 30 в роте записали в предатели? Эта цифра, появившаяся в газетах, фильмах, книгах оставила неизвестными сотни людей, положивших свои жизни в тот день у Дубосеково.

Бывший командир 1075 стрелкового полка Капров Илья Васильевич, допрошенный об обстоятельствах боя, давал такие показания:«Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах». Так что слова «Песни о двадцати восьми панфиловцах» :

«Не пропустили вражьих танков
Герои Родины своей.
В сырой земле лежат останки,
Лежат тела богатырей», - относятся к сотням людей.

Был ли бой?

Идут споры о том, участвовали панфиловцы в бою 16 ноября или нет. И. В. Капров говорил: «...Никакого боя 28 панфиловцев с немецкими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года не было - это сплошной вымысел. В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски... Никто из корреспондентов ко мне не обращался в этот период; никому никогда не говорил о бое 28 панфиловцев, да и не мог говорить, так как такого боя не было. Никакого политдонесения по этому поводу я не писал. Я не знаю, на основании каких материалов писали в газетах».

Редакционное задание?

Военная прокуратура заинтересовалась подвигом, описанным литературным секретарем «Красной Звезды». По одной версии, Александру Кривицкому предложил написать статью главный редактор Давид Ортенберг, указав ставшую спорной цифру. В других источниках также указывается, что журналист ни с кем из раненых гвардейцев или участников боя не разговаривал, а расспрашивал подростка, который показал могилу, где был похоронен политрук Василий Клочков.

«Отступать некуда»?

Именно записанные слова политрука Клочкова вызывали больше всего сомнений в том, что журналист достоверен в своем рассказе: «Россия велика, а отступать некуда - позади Москва!». Стали возникать вопросы и у коллег-журналистов, и у военной прокуратуры. Александр Кривицкий признал, что в его очерке присутствует и вымысел: «В части же ощущений и действий 28 героев - это мой литературный домысел».

Награда нашла своего героя?

316-ая стрелковая дивизия была переименованная в Восьмую Краснознаменную, а 23 ноября 1941 года получила название Панфиловской.

Эрих Гёпнер, командовавший немецкими танками 16 ноября, писал о «дикой дивизии, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой ... не боятся смерти».

А Константин Константинович Рокоссовский записал в своих воспоминаниях: «Такую полнокровную стрелковую дивизию - и по численности, и по обеспечению - мы давно не видели. Командиры подобрались крепкие».

Среди тех, кто был в наградном списке из 28 панфиловцев, не все скончались на поле боя или встретили Победу в великой войне на Родине. Тимофеев Дмитрий и Шадрин Иван после немецкого плена, несмотря на то, что об их подвиге писали книги, попали в советские лагеря как лица, подозреваемые в связях с немцами.

Кого бы отметил сам командир «Дикой дивизии»?

Генерал-майор Иван Васильевич Панфилов погиб через два дня после боя, ставшего притчей во языцех наших современников, у разъезда Дубосеково. Батя, как его прозвали бойцы, не прочитал очерка в «Красной звезде». Он умер от осколка немецкой мины, попавшего в висок. Но уж он бы не стал скупиться, а причислил бы больше, чем 28, своих бойцов к героям.

«Простое открытое лицо, некоторая даже застенчивость вначале. Вместе с тем чувствовались кипучая энергия и способность проявить железную волю и настойчивость в нужный момент. О своих подчиненных генерал отзывался уважительно, видно было, что он хорошо знает каждого из них», - вспоминал о Панфилове маршал Рокоссовский.