Пожалуй, нет такой стороны жизни в Советском Союзе, которой бы не коснулась Великая отечественная война. Даже специфический мир ГУЛАГа испытал на себе её влияние, вылившееся в так называемые «сучьи войны».
Изменившийся миропорядок
До войны устройство жизни в ГУЛАГе было простым и понятным: есть блатные, со своей иерархией, они устанавливают порядки и властвуют над жизнью и смертью с молчаливого одобрения администрации и есть все остальные, делящиеся на разные касты, каждая – со своими правами и обязанностями. «Суками» или «ссучившимися» называли тех, кто шёл на любое сотрудничество с администрацией. Как правило, жили суки недолго, а умирали максимально болезненно и страшно – в назидание остальным.
Война внесла свои коррективы, часть блатных, включая воров в законе, взяли в руки оружие и ушли на фронт, а это было грубейшим нарушением уголовных понятий. Максимум, что дозволялось – это притвориться, что согласился воевать и сбежать при первой подвернувшейся возможности.
Многие прошедшие фронт блатные в итоге вернулись в места заключения. По понятиям они были суками, но сами были не согласны с таким раскладом. Нашлись даже те, кто заявил, что старые понятия кончились и пора навести новый порядок. Фронтовики держались вместе, им, видевшим смерть и кровь, всё было нипочём. Начались кровавые разборки, с не всегда прогнозируемым результатом.
НКВД подкидывает дровишек в костёр
К концу сороковых – началу пятидесятых лагерная администрация стала уставать от вседозволенности уголовников. И если в первые годы ГУЛАГа их рассматривали как социально близких и материал для перековки в настоящего советского человека, то теперь это был отработанный материал, который нужно было утилизировать. И администрация стала прилагать все усилия, чтобы увеличить число ссученных и противопоставить их ворам в законе. Применялись как мелкие провокации, так и прямое давление и насилие. Много интересного можно узнать из рассказа Варлама Шаламова «Сучья война», но есть и другие свидетельства. Например, писатель-диссидент Анатолий Краснов-Левитин, описал ритуал с целованием лезвия ножа, после которого целовавший переходил в разряд сук.
Высшие чины НКВД быстро сообразили, как использовать возникшую ситуацию и решили руками сук уничтожить воров. Конечно, никаких письменных приказов не существовало, но есть свидетельства, что из ссученных создавались специальные «истребительные отряды», которые перевозились по определённым маршрутам и выпускались в зону, где они творили кровавый беспредел. Такие отряды были снабжены холодным оружием, что было под запретом, пользовались полной свободой действий по уничтожению воров. Бойня не прекращалась ни днём, ни ночью, причём сами суки были под прицелом охраны – чтобы не вздумали шутки шутить или удариться в бега. При этом «мужиков», то есть, обычных зеков администрация изолировала, так как они обычно вставали на сторону воров, предпочитая жестокий порядок сучьей вакханалии.
Потери бывали с обеих сторон, особенно доставалось сукам, если воров предупреждали об их появлении. Тогда они успевали выработать план совместных действий и вооружались, как могли.
Один из охранников вспоминал: «На Колыме, на прииске "Экспедиционный", трупы выносили из бараков чуть ли не каждое утро. Да не просто трупы. С переломленными ребрами, раздавленными черепами, отпиленными головами… И все — матерые рецидивисты. Или воры, или активисты… В Хатынгах больница была в те времена переполнена пострадавшими в сучьей войне. Их привозили каждый день. На увечья страшно было смотреть. Казалось, люди были доставлены из какого-то подвала святой инквизиции. Их не просто били, их пытали. И привозили только тех, кто выжил».
Сучья война бушевала в ГУЛАГе целых десять лет, с 1946 по 1956 год, пойдя на спад лишь после амнистии 1953 года – в заключении оставались преимущественно «контрики», осуждённые по 58-й статье, а им все эти кровавые бани были глубоко чужды и противны. Окончательно война прекратилась, когда власть силой подавила всех выступавших, рассматривая отклонения от лагерного распорядка как бунт. Бунтовщиков просто расстреливали, в том числе из пулемётов – как охрана, так и специально выделенные воинские части.