Вайгач – один из арктических островов, отделяющих Баренцево море от Карского. Ненцы называли его Хобыдея, что значит «Земля идолов» (здесь они устраивали жертвоприношения сотням деревянных истуканов). В основу географического топонима, по одной из версий, легло ненецкое название Вай Хабць – в переводе «Остров страшной гибели». Впрочем, многие присланные сюда в 1930-х годах зэки ГУЛАГа благодарили судьбу за то, что попали именно на Вайгач.
Экспедиция №45
Географы считают Вайгач «осколком» горной дуги (складчатой области) Полярный Урал – Пай-Хой – Новая Земля. Остров находится в 350 км к северу от Полярного круга, его длина 105 км, ширина – 44 км. Рядом с островом, через узкий пролив Югорский шар, проходил Северный морской путь.
В 1921 году геолог Нестор Кулик нашёл здесь месторождение полиметаллических руд, столь необходимых советской экономике, вступившей в конце 1920-х годов на путь форсированной индустриализации. А кого не жалко было отправить для освоения богатств Севера, как не «врагов народа»?
Вайгачская экспедиция ОГПУ («экспедиция №45») стартовала в июле 1930 года. Ледоколы «Александр Сибиряков», «Малыгин», а также пароходы «Глеб Бокий» и «Мятель» привезли на Вайгач первых заключённых из Соловецкого лагеря. Позднее в качестве «зековозов» использовались также ледокол «Красин» и грузовой пароход «Красное знамя».
Центр образованного на острвое Вайгачлага находился в посёлке Варнек. Начальником Вайгачской экспедиции был назначен «латышский стрелок» Фёдор Эйхманс, бывший первый комендант СЛОНа. Под его руководством на Вайгаче построили бараки, дома начальства, охраны и вольнонаёмных работников, обогатительную фабрику, дизельную электростанцию.
Научной частью экспедиции руководил заключённый-геолог, профессор Павел Виттенбург.
«Сейчас совершенно невинный на Вайгаче: и он ещё силён духом: интерес научный силён – как среди варваров мыслящий учёный», – писал о Виттенбурге в дневнике академик Владимир Вернадский.
Вернадский не ошибся – в 1930-1932 годах Виттенбург и его коллеги нашли на Вайгаче 518 рудных точек с присутствием меди, свинца, цинка, германия, бора и фтора.
Лагерь для заключённых, устроенный большевиками в суровом арктическом краю, оброс самыми чудовищными слухами. В 1934 году до маньчжурского Харбина добрался перебежчик из СССР, некий Никитин. То, о чём он рассказал, будоражило воображение белогвардейцев:
«Ведь никто не поверит, что лагери имеются даже на островах Арктики, – говорил Никитин. – Так, на о. Вайгач имеются лагери с 100.000 ссыльных. Все они в ужасающих условиях работают на серебряных рудниках» (цитируется по газете «Возрождение»).
В августе 1935 года в одном из эмигрантских докладов прозвучала уже не столь ошеломляющая цифра численности зэков на Вайгаче – 20 тысяч.
На самом деле, контингент Вайгачлага дотягивал в лучшем случае до десятой доли от этого числа. Первую зимовку на острове пережили 132 человека, включая 125 зеков – не только политзаключённых, но и уголовников. Численность рабочих со временем росла, и по состоянию на 1 января 1933 года на Вайгаче насчитывалось 1030 человек. Максимальное же количество заключённых на острове – около двух тысяч человек.
Никакой добычи серебра на Вайгаче не велось. Несмотря на обилие элементов системы Менделеева, на практике зэки главным образом добывали свинец из цинково-свинцовых руд. Александр Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» упоминает, что на Вайгаче также велась золотодобыча, однако, по другим данным, залежей драгметаллов здесь вообще не обнаружилось.
Условия труда
«На Вайгаче побывать – смерть узнать», – говорили до революции русские промышленники.
Но смертность на полярном острове по меркам ГУЛАГа была невысока. Есть свидетельство, что в братской могиле у Варнека за несколько лет нашли покой 36 человек.
Истощение и болезни уносили жизни узников реже, чем в других советских лагерях. Конечно, на Вайгаче приходилось работать в тяжелых природных условиях. В шахтах зэки в три смены по шесть часов орудовали отбойными молотками, кирками и ломами. Зимой температура порой падала до минус 40 градусов по Цельсию, а чтобы на улице не сдуло метелью, люди передвигались между зданиями, держась за натянутые верёвки.
Вместе с тем, администрация лагеря «выбила» для своих заключённых все возможные «привилегии». Год пребывания на Вайгаче узникам засчитывали за два. Сбежать с острова было невозможно, поэтому зэки пользовались значительно большей свободой, чем на материке. Они не были ограничены в передвижении. Устраивались даже лыжные состязания между заключёнными и вольнонаёмными.
Но главное достоинство Вайгачлага заключалось в том, что зэкам полагалось трёхразовое питание по высшей заполярной категории. В их рационе присутствовали говядина, свинина, баранина, селёдка, овощи. Чтобы воспрепятствовать развитию цинги рабочим давали пить клюквенный экстракт. В лагерном магазине заключённые могли, как и вольнонаёмные, купить себе колбасу, шоколад, сыр – на эти цели тратились премиальные.
Бывший узник Вайгачлага Константин Гурский в своих мемуарах приводит слова, сказанные ему одним из начальников:
«Сейчас Вы выглядите так, что покажи Вас за пределами Вайгача, как Вы выражаетесь – на воле, голову даю на отсечение, поверьте мне, никто не скажет, что Вы – заключенный. Сейчас Вы ничем не отличаетесь от любого нашего вольнонаёмного».
Но, конечно, даже усиленное питание не спасало от всевозможных ЧП. Тот же Гурский упоминает о смерти на острове двух геологов – Преображенского и Флерова, о самоубийстве зэка Матяжа, убийствах заключённых Аллы Адамсон и «здоровяка Глущенко».
Закрытие лагеря
В 1934 году Вайгачский комбинат из ГУЛАГа был передан в подчиненность «Главсевморпути». Впрочем, по сведениям историка Фёдора Романенко, новые «хозяева острова» по-прежнему не могли обойтись без зэков. Вайгачский горнорудный трест ГУСМП заключил договор с ГУЛАГом, оплачивая труд заключённых в 1935 году по цене 6-13 рублей за человеко-день. Заключённые разрабатывали месторождения Пайготинское и Красное.
Однако чекистская эпопея на Вайгаче уже заканчивалась. По соседству с островом, на Югорском полуострове, Вайгачская экспедиция в 1932 году нашла ценный минерал флюорит (плавиковый шпат). Его добыча показалась начальству более перспективной, чем извлечение вайгачских руд. Кроме того, часть шахт Вайгача оказалась затоплена поднявшейся из-под бухты морской водой. Поэтому в Амдерму в 1933-1935 годах перебросили практически всё горнорудное оборудование и рабочую силу. В 1936 году островной лагерь ликвидировали. Вторая Вайгачская экспедиция всё того же профессора Виттенбурга в 1940-1941 годах была свёрнута из-за начавшейся Великой Отечественной войны. На Вайгаче по сей день можно увидеть сохранившиеся в вечной мерзлоте остатки рудников и лагерных бараков.
Источник:
© Русская Семерка
