Последняя загадка Николая Гоголя: для кого писатель собирал деньги на поездку в Иерусалим

В 1839, путешествуя по Италии, Гоголь заболел малярией. Очевидно, заболевание перетекло в малярийный энцефалит, для которого характерны припадки и обмороки, а также сонливость, сильное понижение давления, нарушение дыхания и снижение температуры тела. В «Выбранных местах из переписки с друзьями» классик упоминал, что во время болезни на него находили минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться.

Слуги отмечали у писателя частые обморочные состояния. Один из поздних симптомов заболевания - сильнейшие головные боли и неспособность к интеллектуальной деятельности. Осознавая, что он больше не может творить и мучаясь от страшной боли, Гоголь впал в глубокую депрессию. Известно, что он долгое время отказывался от еды и лежал неподвижно, желая собственной смерти, но немедленной и безболезненной. Вот только были ли эти мучения следствием инфекционной болезни, а не душевных расстройств, например, связанных с утратой веры в религиозные идеалы?

Сохранились свидетельства современников, в которых говорится, что Николай Гоголь, изначально не отличавшийся особой религиозностью, в какой-то момент своей жизни стал постоянно говорить об Апокалипсисе. Оказывается, писатель познакомился с некоторыми членами христианского клуба-ордена «Мученики ада», исповедовавшими собственные методы обращения к силам небесным. Для этого они изводили себя голодом и круглосуточными молитвами, чтобы дойти до состояния галлюцинаций, при этом «Мученики ада» не гнушались и разными «умопомрачительными» напитками, чтобы таким образом общаться «с ангелами и Богоматерью». В одном из таких откровений им было сказано, что скоро грядет конец света, чтобы спасти свою душу, встретить его необходимо на Святой земле, в Иерусалиме, у Гроба Господнего. В обстановке строжайшей секретности писатель собирал деньги на поездку и в феврале 1848 вместе с другими членами ордена оказался в Иерусалиме. Только Апокалипсис не случился, а вот руководители «Мучеников ада» исчезли, причем со всеми деньгами.

До наших дней сохранились смутные предположения писателя и других членов ордена, брошенных в чужой стране на произвол судьбы, что в момент «конца света» всей группой испили они яд. Но только настойка была на спирту, и мгновенная смерть превратилась в долгие желудочные боли, которыми страдали обманутые «мученики», всеми правдами и неправдами добывая денег на обратную дорогу.

Но этот факт только еще больше ввел писателя в состояние глубокой депрессии. Вернувшись в Москву, он перестал интересоваться жизнью и собственным творчеством, а вскоре объявил окружающим, что намерен умереть. Но скончался только через четыре года.