Имя республиканского полководца Валентина Гонсалеса по прозвищу Эль Кампесино («Деревенщина») гремело на фронтах Гражданской войны в Испании. Эрнест Хемингуэй называл его «смельчаком, отчаянной головой», а в СССР Кампесино прославился как «Испанский Чапаев». Однако в Советском Союзе легендарный герой после окончания войны «не прижился».
Красный командир
К началу Гражданской войны сержанту Валентину Гонсалесу исполнилось 32 года. Уроженец Эстремадуры успел поработать шахтёром и повоевать в Рифской войне как в рядах Испанского иностранного легиона, так и на стороне повстанцев-рифов. В левое движение Гонсалес попал благодаря отцу и брату, которые состояли в организациях анархистов. Валентин тоже сначала был анархистом, но затем примкнул к сторонникам коммунизма. Он неоднократно сидел в тюрьме, в том числе за нападение на жандармерию в юности и за участие в Астурийском восстании в 1934 году.
Записавшись добровольцем в 5-й полк, Валентин Гонсалес быстро дослужился до звания майора ополчения. Он стал командующим первыми коммунистическими отрядами – 1-й бригадой в Гвадарраме под Мадридом и 50-й бригадой на Хараме. В 1937 году Гонсалеса назначили командовать 46-й республиканской дивизией. На Каталонском фронте он руководил обороной Льейды.
«Кампесино страстно заботится о своих бойцах – чтобы они были всегда сыты и напоены, обуты и в хорошем настроении, – писал советский журналист Михаил Кольцов. – Сам он – маленький, коренастый, цыганского вида человек с густой черной бородой, страховитый по облику».
«На счету» Гонсалеса были и неприглядные поступки – его бойцы поджигали церкви и преследовали католических священников. А однажды Кампесино приказал расстрелять 400 арабов, захваченных в плен.
Жестокость Гонсалеса сочеталась с требовательностью к себе. Рассказывали, что однажды, обучая ополченцев меткой стрельбе, командир пригрозил отстреливать нерадивым стрелкам мизинцы. В результате он вынужден был отстрелить палец самому себе – и сразу после этого попал точно в цель.
В феврале 1938 года во главе ударной группы Валентин Гонсалес вырвался из окруженного Теруэля, перебрался через реку Турия и соединился с войсками подполковника Модесто. 46-я дивизия в боях за Туруэль потеряла 65% личного состава и в конце концов сдала город. Гонсалес продолжил воевать в Арагоне, но в период битвы на Эбро осенью 1938 года его отстранили от командования. Как рассказывал непосредственный начальник Гонсалеса – генерал Энрике Листер – Кампесино якобы показал признаки паники.
«Антисталинист в СССР»
В 1939 году вся Испания перешла под контроль Франко. Валентин Гонсалес вместе с Долорес Ибаррури и другими вожаками коммунистов переехал в Советский Союз. Здесь он получил документы на имя Петра Антоновича Комиссарова. В период жизни в СССР Гонсалес женился на Ариадне Джан. У пары родилась дочь Виктория Комиссарова.
В Академии имени Фрунзе новоявленный комбриг Комиссаров учиться не смог – программа, да ещё и на русском языке, оказалась для него слишком сложной. Отношения с испанской эмиграцией тоже не заладились. Заседание Контрольной комиссии Коминтерна, на которой разбирали персональное дело Гонсалеса, вылилось в скандал. Кампесино публично швырнул свой партбилет в лицо секретаря ЦК компартии Испании. Вчерашнего боевого командира подвела излишняя болтливость, подмеченная ещё Хемингуэем в романе «По ком звонит колокол». По свидетельству дочери Гонсалеса, её отец открыто раскритиковал Долорес Ибаррури за внебрачную связь с молодым соратником. Вгоняли испанца в депрессию и советские реалии. Особенно Кампесино ужасали переполненные коммуналки, в которых жили рабочие. Он представить себе не мог исполнение супружеских обязанностей в одной комнате с детьми и старшими родственниками.
В 1943 году Гонсалес вернулся из эвакуации в Москву, и снова попал в эпицентр склок в компартии Испании. Ибаррури-«Пассионария» по примеру Сталина стремилась к единоличному господству в партии, а всех несогласных терроризировала бандитскими методами. Дошло до того, что какие-то неизвестные избили Кампесино в подъезде его дома.
Валентин Гонсалес понял, что в СССР ему не выжить. В 1944 году он сумел пересечь границу с Ираном в Средней Азии, но уже в Персии был задержан британским патрулем и выдан Советскому Союзу. Гонсалеса осудили на три года лишения свободы. Есть версия, что он сбежал из лагеря в Воркуте. Однако на самом деле Гонсалес попал в госпиталь, где стал любовником женщины-медика. Она «по состоянию здоровья» добилась освобождения Кампесино. Испанца отправили в ссылку в Ашхабад. Воспользовавшись суматохой во время Ашхабадского землетрясения в 1948 году, Гонсалес успешно ушёл в Иран с группой других зэков. По версии ветеранов спецслужб СССР, на этот факт попросту «закрыли глаза».
Снова в Европе
Путь в Испанию, где правили фашисты, был закрыт, так что Кампесино перебрался во Францию. Он выступил с громкими разоблачениями, критикуя, с одной стороны, советские порядки, с другой – руководство коммунистической партии Испании. Гонсалес дал показания как один из свидетелей существования ГУЛАГа.
«Я жалею и раскаиваюсь в том, что хотел навязать испанскому народу режим, похожий на тот, который существует в России, – заявил Кампесино во время одного из выступлений. – В Советском Союзе я пережил самую большую катастрофу моей жизни».
Гонсалес выпустил книги воспоминаний – «Жизнь и смерть в СССР», «Я выбрал рабство». По одной из версий, он писал их при помощи бывшего троцкиста Хулиана Горкина, по другой – «под диктовку» американского разведчика Ховарда Ханта.
Остававшиеся в Москве испанские эмигранты письменно объявили Валентина Гонсалеса «сумасшедшим».
Сам диктатор Франсиско Франко готов был амнистировать Кампесино, но тот оказался непреклонен по отношению к старому врагу. Он поддержал силу, продолжавшую борьбу против Франко – баскских сепаратистов. Гонсалес участвовал в схемах поставок оружия для басков. В 1961 году правительство Франко добилось от Франции ареста Гонсалеса. До 1978 года он находился за решёткой. Лишь последние пять лет жизни Валентин Гонсалес провёл в демократической Испании, в лоне когда-то брошенной им первой семьи – жены Хуаны и двух детей. На склоне лет Кампесино открестился от коммунизма в пользу умеренных социалистов. Он умер в 1983 году. Похороны Гонсалеса, в которых участвовали как республиканцы, так и франкисты, стали одним из символов национального примирения в Испании.
Источник:
© Русская Семерка
